Стоил ли он того — вот в чём вопрос.
Порадовавшись своей подготовленности, Гвен стянула одну из перчаток и достала телефон. Там до сих пор оставались данные с компьютера Вирджинии, а значит, и возможность подобрать код. Панелька сияла тёмно-зеленой подсветкой, и на пробу ткнув пальцем в одну из цифр, она без труда подсчитала требуемое количество символов.
Шесть. Недурно. Открыв файл с краткой биографией Хантера, она начала с первого, что подходило: дата его рождения. Ноль два — десять — девяносто один. Замок пикнул красным сигналом, оповестив, что осталось две попытки.
Чёрт возьми. Он не так глуп, не стоило надеяться, что будет легко.
Всё не то. Да, он довольно себялюбив, но не до такой степени. И судя по всему, квартира для него значила гораздо меньше, чем этот кусочек прогнившей земли в яме мира.
Детство… Тяжёлое, в неблагополучном районе, среди наркоманов и пьяниц. В девятнадцать лет ему пришлось похоронить мать и взять опеку над сестрой. Возможно, именно этот день — ключ к его душе. Дата смерти самого близкого человека. Восемнадцать — ноль пять — десять.
Снова красный. Нет, мать не была ему дорога — не так, как отец. Может, это день его ареста… Больше не было шанса на ошибку: наверняка, если облажается ещё раз, владельцу придёт сообщение о попытке взлома.
«Думай, Гвен, думай! Ну же, что ему дороже всего, что он оберегает, о ком заботится…»
Догадавшись, она едва не хлопнула себя по лбу за идиотизм. Ведь была же в его доме, видела, что на стене лишь одна фотография. Светлая девочка с серыми глазами и улыбкой на пол-штата. Глянув в личное дело, она задержала дыхание и ввела последний вариант: дата рождения малышки Трейси.
Есть. Щелчок, разблокировавший дверь, заставил Гвен улыбнуться: всё-таки Хантер предсказуем. Приятно, что она начала его узнавать не только как превосходного любовника.
Снова натянув перчатку, она подняла дверь и вошла в гараж. Без проблем нашла сбоку переключатель, и затхлое помещёние озарил жёлтый свет ламп. Посредине стоял чёрный пикап, вот только чей он? Явно зарегистрирован не на Хантера, потому как это бы отразилось в данных полиции. Решив, что залезет в машину напоследок, Гвен обошла её и обомлела.
Над письменным столом, какого-то чёрта стоявшем в углу, висела пробковая доска с кучей приколотых бумажек и ниточек. Метнувшись к ней, она тут же заметила портрет в центре: женская фигура в капюшоне, от которой и тянулись тонкие верёвочки. К фото придурка Томми. К тому бизнесмену, что изменял не выдержавшей пренебрежения жене. К раздутому трупу из бассейна, имени которого уже не помнила. И крохотным листочкам. Рост. Вес. Телосложение. Предпочтения. Места убийств. Всё, что знала, и всё, о чём не смела догадываться полиция.
Это не просто досье — это её личное дело, не хватало заголовка «Гвен Андерсон и её ночные похождения».
Вдоль позвоночника прошла ледяная дрожь. До какой степени он проницателен? Да, статья многое из этого освещала, но далеко не всё. И не так. Если репортаж был всего лишь предположениями, то тут звучала уверенность. Неужели она настолько глупа, что позволила копам поймать её на наживку?!
Первое, что пришло в голову — заказ подставной, а Хантер просто согласившийся помочь законникам идиот. С пушкой под кроватью и не значащейся в документах машиной. С голодом, слишком знакомым голодом в глазах.
Едва преодолев желание сорвать со стены это безумие и хорошенько потоптаться по каждой бумажке, Гвен глубоко вдохнула и поморщилась от запаха плесени. Облегчения воздух не принес.
Но осмотр ещё не был окончен. Пикап оказался не заперт, правда без ключей в зажигании. Сиденья покрыты тёмно-коричневыми немаркими чехлами, багажник идеально чист и пуст, как и бардачок. Слишком безликий. Ни отдушки, ни дурацкой наклейки. А вот под машиной, заглянув уже просто от безысходности, Гвен моментально обнаружила чугунный люк. Но чтобы туда залезть, пикап нужно было отогнать, а мучиться с проводами без ключа очень долго.
К чёрту. Там наверняка какое-то дерьмо.
Оставался стол, и Гвен один за одним проверила ящики. Также девственно чисты. Только в последнем ощущался вес, которого ничто не могло создавать. Руки в перчатках слушались плохо, потрясение от обнаруженного досье пронырливого журналиста ещё не прошло. Выхватив из кармана ножик, она аккуратно подцепила дно и даже глаза закатила: какой банальный тайник. Вот в её доме всё организовано гораздо лучше, хранилище за шкафом в подвале явно надежней.