«За что? Почему я вечно оказываюсь всем чем-то обязанной: Корсаковым — нянчиться с Гришей, Кириллу — предав собственную совесть, всё бросить и идти за ним не оглядываясь? А кто и когда подумает обо мне? Я не железная, в конце концов».
— Они отменили свадьбу? — продолжил допрос Кирилл, не обращая внимания на тени сомнений, мечущиеся у неё по лицу. — Я задал вопрос… — эмоции в голосе настаивали на немедленном ответе.
Вспоминая разговор с Элеонорой Лера пояснила:
— Я могу уйти сразу, как лечение даст стойкий результат.
Но Кирилл сделал выводы.
— Очевидно, я ошибся, — настоящая горечь послышалась в словах. — Мне казалось, что тогда, со мной, ты была искренней, настоящей. А по факту, ты такая же продажная, как и многие…
Девушка всхлипнула. Губы тряслись, никак не получалось взять себя в руки.
— Ты обижаешь меня таким предположением. Я не давала повода усомниться в честности. Что я сделала? Попросила пару месяцев, чтобы закончить старые отношения?
— Ты брала время, чтобы всё решить. Чем занималась эту неделю? Ответ напрашивается сам: тебе нравится играть с нами двумя. Но я тебе этого удовольствия не доставлю. Если помнишь — у меня было условие…
Он резко встал.
— Ты его не выполнила.
— Кирилл, — снова прошептала она растерянно, понимая, что все мечты рушатся, — ты всё не так понял. Я не могу поступить сейчас по-другому. Мы с Гришей давно вместе, а значит, перед той семьёй у меня есть обязательства.
— Что ж, ты выбор сделала. Жаль…
Не оглядываясь, направился к двери.
— Кирилл,.. пожалуйста.
Но молодой человек не слышал её. Ему опять стало плохо. Тупая боль в паху вновь дала о себе знать. Стараясь выглядеть хладнокровно, считал шаги до двери. Этим надеялся отвлечься от неприятных ощущений. Но прежде, чем переступить порог, притормозил, ноги ослабели настолько, что, казалось, не сможет перенести их через это небольшое препятствие. Не удержавшись, ухватился рукой за дверную планку.
«Соберись, Кир! Ну что, в конце концов, произошло? Тебе предпочли другого, так тоже бывает!»
— Прощай! — произнёс, не оглянувшись. Сделав над собой ещё одно усилие, вышел в холл.
— Кирилл… — кажется, Лера что-то кричала вслед, но он не слышал. Шёл на автомате, абсолютно позабыв, что пришёл в квартиру не один.
***
— Кирюшка!
Тоненькая девичья фигурка в трикотажной пижаме скользнула под одеяло и обняв за шею прижалась к широкой груди.
— Ну, что ты, мой хороший?! Выбрось из головы, у тебя вся жизнь впереди. Она не сделает тебя счастливым! Я это поняла, едва увидела её. Твоя судьба — другая девушка…
Эллада уговаривала брата, хотя сама слабо верила в то, что говорила.
— …Рано или поздно вы найдёте друг друга, с той, единственной.
Кирилл тяжело вздохнул и, уткнувшись в волосы сестры, покачал головой. Обвинять Леру не было сил. Он энергетически опустошён — решето. Было стыдно. Вспылил, наговорил гадостей, а теперь мучился от содеянного. Он обвинил Леру в предательстве, а сейчас не мог понять, в чём оно заключалось. В том, что девушка подарила ему надежду, позволив стать первым мужчиной? Это глупо! А может, в том, что, изменив с ним официальному жениху, вернулась назад? Двойной абсурд. Нелепица.
Но Эллада упорно не сдавалась, тормоша брата.
— Подумай сам: неужели всё так плохо или жизнь на этом закончилась? Найдётся много девушек, которые будут просто счастливы с тобой.
Кирилл отодвинулся от воркующей сестры и нежно погладил кончиками пальцев щеку. В кромешной темноте Лада разглядела лихорадочный блеск глаз. Хотя, возможно, это виделось на уровне ощущения.
— Ладушка. Мне не нужны другие! Ты сама всё прекрасно понимаешь. Скажи, — короткое молчание, — чем он лучше меня?
В голосе Кирилла столько горечи и отчаяния, что сердце сестры растревожилось не на шутку.
— Ты идеальный молодой человек, — с горячностью произнесла она, — красивый, умный и надёжный. — Она вновь прильнула к брату, чмокнула подбородок и повозившись затихла. — Надо быть идиоткой, чтобы отказаться от тебя. Ты станешь прекрасным мужем и отцом.
Едва проговорила последнее слова, с силой сжала губы.