Девушка села в одно из кресел и задумалась, положив голову на мягкую спинку. Все, что происходило с ней, казалось сном, чудесным сном, и ей не хотелось просыпаться.
За окном становилось темнее. Полумрак окутывал комнату, придавая ей некоторую таинственность. Предметы теряли четкие очертания, смягчались, и ощущение нереальности все сильнее и сильнее охватывало Наташу.
Где-то далеко продолжалась земная жизнь, напоминавшая о себе слабыми звуками улицы: криками детей, визгом автомобильных тормозов, собачьим лаем, но она не имела к ней никакого отношения — у нее была теперь другая жизнь, и центром ее был двадцатисемилетний поэт со смеющимися глазами, без труда угадывающий ее мысли и желания. Наташа слышала, как звенела на кухне посуда. Это были звуки из ее нового мира, и они казались ей самыми красивыми звуками на свете. Наташа думала, что сейчас она так счастлива, как никогда и никто не был счастлив. Вот только бы он, когда вернется, обнял ее еще раз, один-единственный раз, и ей тогда совсем ничего больше не будет нужно.
— Думаете обо мне? — раздался знакомый насмешливый голос, показавшийся девушке настолько родным, что у нее перехватило дыхание.
Игорь выкатил из кухни сервировочный столик. Бутерброды с красной икрой и несколько сандвичей лежали среди зелени на восьмиугольных фарфоровых тарелочках. Ваза была наполнена фруктами.
— Что будете пить, Наташа? — спросил Игорь, открывая дверцу бара.
Гостья поразилась разнообразию напитков, стоящих на зеркальной полке.
— Я не пью, — сказала она.
— Мы не будем напиваться. А немного расслабиться не помешает ни мне, ни вам. Мне — чтобы немного отдохнуть, а вам — чтобы преодолеть скованность.
Наташа вдруг почувствовала такое доверие к Игорю, что все только что сказанное им показалось ей правильным. Он налил в рюмки коньяка и сел в кресло напротив девушки.
— Выпьем за красоту, — предложил он, приподнимая рюмку. — Не бойтесь, Наташа, пейте. Это хороший коньяк, у меня плохого не бывает. А хороший коньяк полезен для здоровья, если его пить в умеренных дозах.
Наташа отпила немного, и скоро приятное тепло разлилось по ее телу.
На улице совсем стемнело, и Игорь задернул штору, как бы окончательно отрезав девушку от прежней жизни. Он повернул выключатель, и матовый шар на длинном шнуре, свисающий над столиком, мягко засветился. Заиграла музыка, и хрипловатый голос французского шансонье запел о любви. Наташа не знала французского языка, но настроение, с которым пел артист свою песню, соответствовало ее чувствам, и невозможно было ошибиться: конечно же, он пел о любви.
Наташа смотрела на Игоря, он смотрел на нее. Оба молчали. В глазах парня не было насмешки. В них было что-то такое, чего Наташа пока не могла понять. Может быть, любовь? Она вдруг испытала странное волнение. Предчувствие необычайного, томившее ее с минуты их знакомства, усиливалось.
— Иди ко мне, — властно сказал Игорь, но в его голосе девушка уловила то же волнение, которое охватило ее.
Она молча повиновалась. Как во сне, а ведь это и был сон, так ей казалось. Прикосновение его рук вызвало в душе сладкий трепет, как и в первый раз, у реки. Наташа вдруг вспомнила, что тогда он предсказал ее теперешнее отношение к нему. Она попыталась высвободиться из желанных объятий Игоря. «Неужели у меня совсем нет гордости?» — думала она. Справиться с его сильными руками было трудно. Он все ближе привлекал ее к себе.
— Наташа, мы же оба хотим этого. Что касается необходимого в подобной ситуации проявления гордости, то вы ее уже продемонстрировали. Для меня этого вполне достаточно. Я вам поверил.
Знакомые Наташе задорные чертики опять появились в его глазах.
— Нет, — сказала Наташа, стараясь придать своему голосу как можно больше решительности, чтобы Игорь не смог догадаться, как боится она, что он отпустит ее.
— Я не люблю, когда мне говорят «нет», а тем более когда лгут. Скажите «да», Наташа, и это будет правдой.
— Нет, — повторила она.
Он усадил ее к себе на колени, и его губы приблизились к ее губам. «Какие ласковые у него губы, и в то же время какие настойчивые», — подумала девушка, незаметно для себя отвечая на поцелуй парня. Голова у нее слегка закружилась, теплота все сильнее разливалась по телу. Неизвестная ей ранее истома охватывала ее.
— Скажите «да», Наташа, — повторил Игорь.
— Да, — прошептала она.
Игорь встал, продолжая держать девушку на руках так легко, словно она не имела веса. Исчезли сомнение и страх. Осталось только доверие к его сильным надежным рукам. Он поцеловал ее еще раз, и поцелуй длился так долго, что ощущение реальности совсем покинуло девушку. Комната, матовый шар, статуэтки — все исчезло куда-то, и Наташа стремительно стала проваливаться в черную бездну, испытывая необыкновенный восторг. Неожиданно она почувствовала острую резкую боль и едва сдержалась, чтобы не закричать.
— Милая моя, милая, что ты, сейчас все будет хорошо, — услышала она успокаивающий голос любимого и уже не чувствовала боли, опять погружаясь в состояние блаженства.
Когда Наташа пришла в себя, она с удивлением обнаружила, что оказалась в другой комнате — на широкой кровати. Странно, она даже не заметила, как Игорь принес ее сюда. Он лежал рядом, закинув руки за голову и закрыв глаза. Гладкая загорелая кожа казалась почти черной из-за белизны простыни.
— Тебе было хорошо со мной, малышка? — спросил он.
— Да, — ответила Наташа.
Она не скрывала своих чувств. Нежность как вихрь ворвалась в ее распахнувшееся сердце. Девушка провела рукой по бицепсам парня. Они были твердые, как камень, несмотря на то, что он лежал в расслабленном состоянии. Она погладила его руку.
— Какая ты нежная, Наташа, — тихо сказал Игорь.
А она поняла, что больше не сможет жить без него, без его рук и губ, без его насмешливого голоса. Но ей было так спокойно — она и не будет без него, она будет с ним. Всегда, всю жизнь. А то, что он сказал ей в коридоре о нежелании жениться, — это ерунда, ведь они не были тогда так близки, они были чужими друг другу, тогда как сейчас у нее нет никого роднее, чем он. И, конечно, он испытывает то же самое. Не мог же он просто так называть ее милая. И в голосе его было столько чувства. Он любит ее, любит, иначе разве он был бы так внимателен к ней. Отчего он угадывал ее мысли? Оттого, что наблюдает за ней. Она ему интересна. Ее любовь взаимна.
Наташа положила голову на грудь Игоря. Какое умиротворение и покой. Ей постоянно нужно было куда-то спешить, стараться что-то успеть. Занятия, экзамены, уроки… А теперь все это казалось таким незначительным. Самым важным в жизни был Игорь, а он вот, рядом.
Девушке захотелось доверять ему свои мысли, но она не находила слов, чтобы передать свое состояние. Тогда, гладя его жесткие волосы, она стала нежно целовать его лицо: губы, щеки, глаза.
— Ты хочешь остаться у меня на всю ночь? — вдруг спросил Игорь, и Наташа от неожиданности сначала даже не поняла вопроса. Что он имеет в виду? Разве не останется она с ним на всю жизнь? Она промолчала.
— Мне завтра с утра нужно заехать в редакцию, да и у тебя, наверное, много дел, так что нужно хорошенько выспаться. Если хочешь, я отвезу тебя домой. А хочешь — оставайся. Или здесь, или в гостиной. Я постелю тебе.
Девушке показалось, что рушится мир. Она ничего не понимала. Только то, что все кончилось, и она больше, по-видимому, не нужна ему. Она встала и начала медленно одеваться, пытаясь удержать слезы. Но они все равно текли по щекам.
— Что с тобой, милая? Боже, какой я идиот! — воскликнул Игорь. — Ведь у тебя это впервые.
Он встал и обнял ее, но от этого она разрыдалась, как маленькая, уткнувшись головой в его грудь. Тогда он поднял ее на руки и стал утешать, словно она и вправду была ребенком.