Как на допросе у следователя. Хотя тогда у Димы еще был шанс соврать. С Кирюхой такое не проходило.
— Это единственное, что ты запомнил из моих объяснений? — покачал головой он, и Кир покачал головой следом.
— Я все запомнил, пап, — сообщил он. Положил надкусанный бутерброд на тарелку и словно бы надвинулся на Диму. — И про ее интересы, и про твои комплексы. А еще запомнил, что ты не хочешь ее отпускать. Вот и спрашиваю тебя, каким образом ты собираешься ее удерживать. Зная тебя, могу предположить, что плана у тебя никакого нет.
Да, Кир его знал. Да, плана не было.
Да, это било по больному, а Кирюху явно ждала отличная карьера где-нибудь по прокурорской линии.
— Можно подумать, у тебя есть! — недовольно брякнул Дима, маскируя за вызовом собственное смятение, но Кир снова не принял вызов. Вместо этого заявил:
— Есть, — и поставил, достав из кармана, перед отцом красную бархатную коробочку. Дима ошалело уставился сначала на нее, а потом на сына. Тот обреченно пожал плечами и открыл коробочку. Внутри блестело одним камнем тонкое золотое кольцо. Дима схватился за голову.
— Где ты его взял, поросенок?! — только и выдохнул он. — Седым меня сделаешь раньше срока: я же еще от Моккавейских не выдохнул!
Кирюха поморщился.
— Не украл, не беспокойся, — сообщил он, хотя уж в воровстве Дима сына точно не подозревал. Этот по папенькиному пути не пойдет. У него мозги в том месте, в котором и следует. — Владимир Васильевич мне вчера деньги дал, чтобы я новый квадрокоптер себе купил…
— А ты вместо этого решил кольцо его дочери купить? — обреченно закончил за него Дима. Кирюха точно однажды сведет его с ума. И как теперь объяснять, что все это совсем не ко времени?
— Знал бы ты, чего мне это стоило! — нахмурился Кир и сердито посмотрел на коробочку. — Нигде продавать кольцо не хотели: думали, что я деньги у родителей украл! Ну да, ну да: украл — и пошел кольцо покупать! В одиннадцать лет! Придурки! Пришлось мужчину какого-то просить, чтобы он купил. Хорошо хоть нормальный человек попался: не украл деньги, и даже сдачу вернул!..
Дима слушал, совершенно потеряв дар речи. Теперь он понял, конечно, куда Кирюха вчера вечером пропал, когда они матрас для него в торговом центре оформляли, но что делать дальше, совершенно не представлял.
— Лучше б украл! — от души выдохнул он. — Тогда нам с тобой не пришлось бы ссориться.
Кирюха хлопнул своими глазищами: теперь по-детски наивными и непонимающими.
— Зачем нам ссориться, пап?
Дима вздохнул.
— Затем, что бы бежишь впереди паровоза, — невесело усмехнулся он. — И не считаешь нужным меня услышать. Я понимаю, что в твоем возрасте все кажется простым и понятным…
— А в твоем возрасте честность выглядит как-то иначе, пап? — не стал дослушивать его Кир, и теперь уже Дима прищурился.
— Честность? — уточнил он, предполагая, что сын неточно выразился. Но Кир уверенно кивнул.
— Ты спишь с женщиной в одной постели, а жениться не хочешь? — осуждающе проговорил его правильный сын. — Это не слишком-то порядочно, пап. Я был о тебе лучшего мнения.
— Да я!.. — начал было Дима, но осекся. Выдохнул, посмотрел на кольцо. А ведь Кирюха прав. Опять прав, черт бы его побрал! Он в прошлый раз не понял, почему отец не сражался за любимую девушку, а Дима считал придуманные оправдания существенными. И сейчас повторял ту же самую ошибку, ставя во главу угла собственные домыслы, а не долг. А ведь именно он был единственно правильным выбором.
Тем более когда совпадал с самым заветным Диминым желанием.
Ну тогда и решено!
Он улыбнулся, ощущая на душе невероятное облегчение, и встрепал Кирюхины прилизанные волосы.
— То есть возможности отказаться ты мне не оставляешь? — спросил весело. Кир, однако, глянул на него еще с прежней подозрительностью.
— Нет, пап, — ответил он со всей серьезностью. — Не в этом случае.
Дима кивнул и встал.
— Согласен! Ну тогда дожевывай свой бутерброд, а я пока сгоняю за цветами — и пойдем делать предложение.
Кирюха изумленно захлопал глазами.
— Вместе, что ли?
— Разумеется, вместе, — подтвердил Дима и уже из коридора, завязывая кроссовки, добавил: — А ты хотел спихнуть все самое сложное на меня? Нет уж: вместе заварили кашу, вместе и расхлебывать будем.
Из кухни высунулась встревоженная Кирюхина физиономия.
— А если я помешаю, пап? — так и не заразившись отцовским бесшабашным весельем, серьезно спросил он. Дима покачал головой и, поднявшись, прижал на мгновение его к себе.