Когда Лив остановила действия мужчины, я подумал, что она одумалась, а потому даже успел выдохнуть с облегчением, но она всего лишь перенесла продолжение начатого в другую комнату. Я не последовал за ними, подозревая, что они не собирались останавливаться. Возможно, подобное повторялось с ними не впервые.
Джонни был хорошим парнем, хоть и немного грубоватым в делах сердечным. Я не мог знать его совершенно, как знал Эллу, Дженну или, чёрт её побери, Джо (хоть и это было сомнительно), но почему-то мне стало жаль его. Может, всё дело было в мужской солидарности, но увиденное поразило меня до глубины души, и я решил, что должен был рассказать Джонни. Эта правда была разрушающей, но он заслуживал её. Я не хотел разрушать их семью, ведь, похоже, Лив справлялась с этим не хуже.
- А если бы мы расстались? - вдруг спросил я, перебив Дженну посреди её нескончаемой речи. Я по-прежнему заглядывал внутрь комнаты, где больше не было двух людей, что бессовестно обманывали третьего. У меня получилось спросить об этом без страха обидеть девушку, как будто это было чем-то самим собой разумеющимся.
Она умолкла, перетравливая мои слова. Я опустил глаза вниз, надеясь, что это скоро закончиться. Хотел услышать от неё хоть что-нибудь, хоть и до конца не знал, чего же.
- Ты ведь шутишь? - неуверенно спросила девушка, преодолев эту тишину.
- Всего лишь предположил. Ничто ведь не вечно, - отвернулся от окна, присел на подоконник, став пристукивать ногой в ритм быстро стучащегося сердца.
- Мы будем вместе всегда. Не сомневайся в этом, - с легкостью ответила Дженна, повесив на мою шею камень, тяжелее всех забот мира. Язык присох к нёбу, и я не мог ей даже возразить, хоть и так страстно желал этого. Не было никаких «всегда», «мы» и «вместе».
- До скорой встречи, Джемма, - я и не заметил, как оговорился, пока не отключился. Даже не подозревал, разозлило ли это девушку, вывело из себя или оскорбило, но в голове созрел безумный план, выполнение которого показалось самым важным, что я должен был сделать в свой жизни. Я хотел правды и освобождения. Туман неуверенности и страха размывал горизонты, но теперь я четко видел дорогу, что должна была вывести меня из лабиринта неразберихи, который я сам выстроил вокруг себя.
***
Вернулся на скейт-площадку, где не бывал ещё с уезда Найджела. Мы оба не умели выделывать различные трюки, но в отличие от парня у меня неплохо удавалось хотя бы использовать скейт, чтобы кататься на ровной дороге, чего он не умел. Обычно мы приходили туда, чтобы поболтать, понаблюдать за другими, скоротать время. Кроме Найджела друзей у меня не было, поэтому, как бы сильно он меня не раздражал, я не мог бросить его, потому что без него моя жизнь была бы совсем грустной. Иногда с ним даже было веселою. Было что-то особенное в том, как мы злили ребят Рика, дрались с ними, как в последний раз, а затем разбитыми возвращались домой, словно пережили ещё одно приключение, что заключалось в немногом. В большинстве случаев не мы начинали драку, от которой я никогда не отказывался, подставляя лицо для новых увечий.
Я захотел этого. Внезапно и очень сильно. Прямо руки начали чесаться, так сильно хотелось, чтобы меня кто-нибудь да избил. Устав зависеть от чувств, что снежной лавиной накрывали с головой, я хотел ощущать физическую боль, что должна была избавить странного состояния неуверенности, в котором я безутешно томился.
Джо пыталась связаться со мной, но я не мог ей иначе, как сухими фразами отвечать, будто всё было в порядке и мне нужно было немного времени, чтобы побыть в одиночестве и отдохнуть от суеты мира, во что она, кажется, безотговорочно верила. Начал сомневаться в том, стоило ли рассказывать ей о том, что знал, будто в истории с Нэнси она занимала место. Не такое важное, как я, но всё же. Джо не была безучастной, и меня почему-то это поработило. Я не чувствовал злости, как впервые узнав, и не нуждался в объяснениях, потому что поразмыслив хорошенько обо всем, решил, что она и не соврала мне вовсе.
Больше всего, меня беспокоило появление на горизонте Вуди Кёртиса. Этому чёртовому придурку даже не нужно было стараться, чтобы Джо простила его и водила улицами Хантигнтона, как ни в чем не бывало. Я много думал о том, что он выдумал для её возвращения. Его избили пятеро по пути в кино? Как же я не вовремя напал. Или же, как защищал честь Джо, когда кто-то неохотно о ней отозвался? Это, скорее, было похоже на меня. Может, вынужден был уехать по требованию родителей и не успел предупредить, а вот жизнь и сама наказала? Смазливая рожа вдобавок ко всем неправдам была самым убедительным аргументом. И даже следы моих разбитых в кровь кулаков на нем, не портило наружной миловидности, которой Вуди умел пользоваться в собственных целях лучше, чем силой.