Джо мигом скрылась из виду, став гонять по дому, как ужаленная. Напоминание о чёртовом выступление, и меня премного встревожило, заставив позабыть о прежних волнениях. Я прикипел к месту, упрям в желании спрятаться ото всех и забыть об этом, продолжив беспечное утро.
— Ты видел время? — Джо выбежала из ванной. Волосы её были собраны в неаккуратный хвост, от макияжа не осталось и малейшего следа. — Уже половина третьего. Мы проспали всё на свете, — оказывается, я спал крепче, чем думал. Эта новость меня поразила ещё больше, но я по-прежнему оставался бездейственным.
Через секунду девушка уже скрылась в своей комнате, откуда вернулась в простых джинсах, белой футболке и куртке горчичного цвета.
— Чего уселся? Нам пора.
— Может, будет даже к лучшему, если они не найдут меня.
Я не хотел разочаровывать мать и в который раз злить отца, подтверждая собственную неспособность быть кем-то в его глазах. Но внутри поселился необъятный страх, что был больше моего тела, и который я был не в силах победить. Я оцепенел, возродив в памяти все те опасения, что сдерживали меня раньше. Я ведь и не хотел того, чего от меня требовали. Мне не нужно было всё это — группа, увлечение, друзья, слава. Я хотел всего-то, чтобы меня оставили в покое, позволив прожить скудную жизнь незаурядно и скучно. Мне было достаточно Джо. Другого я не желал. Я готов был вернуть всё без возмещения ущерба в виде истраченного времени и сил, что возложил в это бесполезное дело, в которое был невольно втянут.
— Фредерик, ты должен сделать это. Ты ведь так долго к этому готовился…
— Ничего я не должен, — наконец-то я поднялся с места. Мне не стоило быть грубым с Джо, но меня к этому вынуждал страх, вырывающийся наружу. — Это мой выбор, и я выбираю послать всё к чертям. Я даже не вспомнил о выступлении, настолько это всё мне безразлично. Я не хочу!
— Одно выступление. Чего тебе это стоит?
Ничего, кроме сломленных внутренних барьеров, к чему стремились многие, но не я. Мне же удобно было находиться в замкнутом пространстве собственных страхов и убеждений, что по большей мере тащили меня на дно. Будь у меня достаточно желания и стремления я бы смог побороть себя, но этого не было, поэтому я обходился тем, что было.
— Это будет ужасно, — я сдался перед Джо, понимая, что, в конце концов, согласился на этот абсурд намного раньше, и пути к отступлению вели меня в тупик. Минутное помутнение рассудка, затуманенного страхом перед публикой, что будет глазеть, обращая одному мне всё внимание, и перешептываться, обсуждать, насмехаться. Это было всего лишь в моей голове, но было так реально, что побороть это казалось невозможным. Поэтому я не пытался. Чувствовал, будто должен был идти по разгоряченным углям босиком, и что бы это быстрее закончилось, нужно было просто дойти до конца пути. Ожоги ещё долго не дадут запомнить об этом. И то, что Джо однажды назвала приключением, рано или поздно должно было превратиться в испытание.
— Я буду рядом, — девушка аккуратно взяла меня за руку, легонько сжав ладонь. — И Дженна. Мне придется удержать её, чтобы она на сцену не вышла, — Джо усмехнулась. Представив это, я и сам невольно улыбнулся. Это было бы забавно. К тому же Дженна вполне могла подобное сотворить.
Вот так я нашелся. Я успел прийти вовремя перед самим выступлением. Дженна неизменно бросилась с медвежьими объятьями, повиснув на шее, будто я бесследно пропал на несколько долгих дней и едва ли не весь город пребывал в безрезультатных поисках меня, прочесывая в округе леса, где неизвестный закопал моё тело. Остальные же вздохнули с облегчением, особенно Артур, который мечтал о сегодняшнем дне, наверное, не меньше чем я о дне, когда должен буду покинуть родительский кров. Я был готов к словесной нападки Матильды, но та прильнула к Джо, выпрашивая у неё подробности вчерашнего дня (по крайней мере, так мне послышалось).
Времени на репетицию не было, но оставшихся полчаса хватило, чтобы настроить инструменты. Мне стоило размять голос, но я понятия не имел, как это делается, а потому нервно шагал по комнате из одного угла в другой, пытаясь успокоить, накалившееся до предела нервы.
— Как хорошо, что ты здесь, — мама всплеснула ладонями при виде меня. Все весело с ней поздоровались, а она за считанные секунды пересекла комнату, чтобы оказаться рядом со мной. — Вид у тебя немного помятый. Стоило заглянуть домой, чтобы переодеться, — продолжила она шепотом.
— Не было времени. Я недавно лишь проснулся. Чёртово выступление вовсе вылетело из головы.
— Не выражайся при мне, — мама стала поправлять галстук и затянула его слишком сильно, заставив меня усвоить это правило наверняка в этот раз. — Как много ты вчера выпил?