Совершенно неожиданно для собеседницы Диего произнес:
— А Сталлоне и Шварценеггера я найму себе в телохранители…
— Что, что?
Диего понял, что о таких вещах еще рано говорить и, смущенно заулыбавшись, сказал оправдывающимся тоном:
— Ничего, дорогая, это я своим мыслям…
— А, мыслям?.. — Джоанна улыбнулась, — Ну, давай, давай…
Путь из старого испанского квартала, где находился бар, в котором состоялся этот разговор, был неблизкий. В такси каждый размышлял о своем. Мысли Диего витали где-то далеко — скорее всего, в Голливуде. Джоанна же еще раз просчитывала в уме все выгоды и невыгоды ее поступка.
«Да, оно, конечно, интересно, — думала она, — этот туземец мне явно нравится своей первобытной глупостью. Майкл наверняка ничего не узнает, а если и узнает — то не поверит ни за что… Бедный Майкл — он ведь так занят! Интересно, когда сегодня он вернется со студии? Наверняка после двенадцати ночи. Оно и понятно — ведь послезавтра первый день съемок. Слава Богу, свою роль я относительно выучила. Да, так что же Майкл… Он уже стар — правда, не очень, но все-таки… У де Фальи — огромное состояние, огромные счета во всех американских банках. И после его смерти все это останется мне…»
Неожиданно Джоанна поймала себя на мысли, что думает о возможной смерти мужа очень обыденно, без содрогания. Это ее удивило, но не настолько, чтобы девушка пришла в ужас от своих мыслей.
«Ничего, — подумала она, когда такси подъезжало к дому Лопесов, — ничего, что-нибудь придумаем… Главное, мне удалось заполучить на свою сторону этого молодого болвана… Еще чуть-чуть — и он сделает все, что бы я его ни попросила…»
Дверь открыла Рита. Окинув критическим взглядом вошедших она, тем не менее, улыбнулась Джоанне и спросила:
— Ну, как идут у вас дела — хорошо ли вы ознакомились со столицей?
Из-за спины девушки послышалась полупьяная реплика Диего:
— Когда эта девушка со мной, ей не о чем волноваться!..
Рита скривилась — Диего в последнее время раздражал ее все больше и больше. Однако, переборов себя, она пожелала всем спокойной ночи и удалилась.
Диего, осторожно обняв Джоанну за талию, спросил;
— Может быть, продолжим наш разговор у меня?
От него так сильно разило вином, что Джоанна невольно отшатнулась.
— Оставь меня, Диего, — произнесла она так, чтобы не обидеть своего воздыхателя, — оставь меня, пожалуйста… Как-нибудь в другой раз…
Диего протянул обиженно:
— Но ведь другого раза может и не быть…
Джоанна зашикала:
— Тихо, тихо… Нас могут услышать. Я тебе говорю, мы еще вернемся к этому разговору…
В этот момент к дому подкатила машина — Диего не без труда узнал, что приехала его сестра и муж девушки, дон Мигель Габриэль. Он отскочил от Джоанны с такой прытью, что та невольно подумала: «Мало того, что он дурачок, он еще, оказывается, и трус…»
И Джоанна, и Диего услышали знакомые голоса:
— Мне кажется, надо больше света…
— Вы рассуждаете по голливудским стандартам…
— Может быть, пока не поздно, стоит изменить декорации или хотя бы переставить их?..
— Нет, по-моему — все нормально…
— Хорошо хоть, что нашли такого отличного оператора…
— О, да! Мне говорили, что этот оператор — лучший в Мексике…
Это были Мария и де Фалья. Несомненно, их диалог касался съемок предстоящего телесериала.
Заметив Джоанну и Диего — они все еще стояли на крыльце, хотя дверь была открыта, — Мария воскликнула:
— Никак не ожидала увидеть вас тут!..
Джоанна, очаровательно улыбнувшись, обратилась к Марии:
— А вы, как я вижу, становитесь настоящим профессионалом в кинематографе…
Де Фалья, подойдя к жене, устало чмокнул ее в щеку и довольно произнес:
— Да, ты просто не представляешь себе, какая миссис Лопес въедливая!.. Она задает мне столько вопросов, что я не успеваю на них отвечать!..
«И откуда в этой женщине столько энергии?.. — С невольным уважением подумала Джоанна, — казалось бы, все у нее есть — и деньги, и слава, и почет, и уважение… Она ведь самый известный в Мексике дизайнер одежды, она очень популярна… И вот она все бросает и начинает заниматься совершенно незнакомым для себя делом…»