— Полезно? Не сомневаюсь…
Уловив в интонациях мужа скрытую иронию, Мария произнесла:
— Не надо сарказма, Виктор! Мне кажется, Джоанна — умная девушка, и она не допустит, чтобы ее отношения с моим братом выходили за рамки приличий…
Виктор как-то неопределенно хмыкнул.
— Надеюсь, так оно и будет…
За ужином беседа между Марией и ее мужем была продолжена. Как всегда, начав с темы вроде бы нейтральной, Карено вскоре перешел на личностные…
— Как ты считаешь, — спросил он, подливая себе чай, — наш, мексиканский зритель воспримет Джоанну в таком качестве?
— А почему бы и нет?
Отпив из чашки, Виктор продолжил:
— Просто она зарекомендовала себя как чисто голливудская актриса…
— Но ведь режиссер де Фалья — тоже воспринимается как голливудский кинематографист, — произнесла Мария, — тем не менее, мне кажется, что он в первую очередь мексиканец…
Взяв из вазочки печенье, Виктор возразил:
— Понимаешь, Джоанна снималась в фильмах… м-м-м… как бы это сказать… ну, не слишком моральных, что ли… Я прекрасно помню сериал «Горячие ночи Сан-Диего» — она демонстрировала перед всеми свои груди…
Виктор никак не мог понять, как это де Фалья, мексиканец, может допустить, чтобы его жена не только обнажалась перед камерой, но и делала многое другого.
— Ну, — неопределенно кивнула Мария, — это ее право. Ее и дона Мигеля Габриэля. В нашем сериале, «В поисках дона Федерико» подобных сцен быть не может — я уже говорила на этот счет с де Фальей… Кроме всего остального, сама Джоанна не раз заявляла, что с обнажениями покончено раз и навсегда. Она сказала: «Я и без того неплохая актриса, чтобы заставить уважать себя без подобных вещей…» Ведь она действительно первоклассная актриса — не правда ли, Виктор?
Виктор язвительно произнес:
— Да, особенно с Диего…
— Опять за свое!.. — воскликнула Мария. — Сколько же можно?
Допив чай, Виктор Карено отодвинул чашку и, покачав головой, произнес:
— Мария! Мне все это очень не нравится… Я боюсь, может получиться серьезный скандал.
— Ну, и что же ты можешь предложить?.. — спросила Мария.
— Мне кажется, тебе стоит серьезно поговорить со своим братом…
— О чем же?
Виктор замялся.
— Ну, чтобы он не допускал себе лишнего по отношению к этой госпоже…
— Что ж, — кивнула Мария, — если ты действительно настаиваешь… хорошо, поговорю…
Глава 23
Мария вставала очень рано — раньше всех в доме.
Это была привычка, оставшаяся у нее еще с тех времен, когда она жила в своей затерянной в горах деревушке, на зеленом склоне у берега быстрой речки. Да и позже — когда Мария работала в качестве прислуги у сеньоры Уркиаги, и когда открыла фабрику, спать ей приходилось по несколько часов в день, Мария привыкла к этому, и даже, проспав всего четыре или пять часов, не чувствовала усталости.
Каждое утро Мария начинала с чтения газет — эта привычка появилась у нее с тех времен, когда она всерьез занялась бизнесом. Еще Хуан Карлос не раз говорил ей: «Только ленивый и глупец не читает газеты!»
Хуан Карлос, отец ее сына, Хосе Игнасио… Боже, как давно это было! Сколько же времени прошло с тех пор, как она наивная маленькая девушка впервые переступила порог особняка дель Вильяр! Интересно, как там поживает дон Густаво и Флоренсия — что-то очень давно они не звонили, да и сама Мария, занятая целиком поглотившим ее делом, не могла выкроить ни минуты, чтобы справиться об их делах…
Первое, что увидела Мария, развернув свежий номер «Трибун де ля Мехико» — портрет Густаво дель Вильяра в траурной рамке…
У Марии все оборвалось внутри…
«Господи!.. — Пронеслось в ее голове, — Господи, этого не может быть…»
Однако это было правдой.
«Вчера вечером известный в нашей стране учитель, директор школы для бедных, дон Густаво дель Вильяр был найден мертвым в собственной постели», — прочитала Мария.
— О, боже, — прошептала Мария, — только не это, только не это…
Мария бросилась к телефону и набрала номер Густаво — она все еще надеялась, что это какая-то ошибка, что сейчас она услышит знакомое: «Ну, Мария, рассказывай, как там у тебя дела?..»
Однако трубку в доме дель Вильяров никто не поднимал. Телефон наверняка был отключен.
— Что же делать?.. — Прошептала Мария, кусая пересохшие от волнения губы. — Как там Флоренсия? Боже, как не милосердна судьба к этому человеку! Каким ударом будет смерть Густаво для этой бедной женщины!..
В комнату вошла Рита — лицо у нее было заплаканное. Видимо, о смерти дель Вильяра она узнала раньше Марии. Подойдя к подруге и нежно обняв ее, Рита горестно произнесла: