Она отняла руки, демонстрируя окровавленные уши, и заплакала.
После этого, перебивая друг друга, заговорили разом все слуги. Из этих причитаний и возгласов постепенно восстановилась картина случившегося.
День домашние провели снаружи, боясь, что от очередного толчка дом окончательно рассыплется. Всё ценное вынесли во двор. Для молодой мисс из скатертей и ширм соорудили подобие шатра. Но глубокой ночью, примерно час назад, из темноты вдруг вышли неизвестные люди (по выражению батлера, «туземцы»). Их было трое. Один катил за собой двухколесную повозку, на каких возят рикши. Она была набита вещами.
Незнакомцы выглядели страшно и вели себя очень грубо. Они переложили к себе в коляску всё самое дорогое из спасенного имущества. И увели с собой юную мисс.
— Их было только трое, вас, мужчин, тоже, — сказал Маса. — Почему вы не сопротивлялись?
— У них были здоровенные кинжалы, сэр! Наш бой Сабуро не давал им забрать мисс Глэдис, и главный грабитель зарубил его. Кровь так и брызнула! Ужас!
Все посмотрели на мертвеца. Маса сообразил, что это и есть бой, который носил за юной госпожой зонт и ранец. Значит, из всей прислуги защитить девочку попробовал только японец. Понятно, почему: то самое «туземное воспитание», от которого желает оградить свою дочь миссис Тревор. С точки зрения японского слуги, не заступиться за госпожу — чудовищная низость, после которой будет невозможно жить на свете.
Маса с почтением и жалостью глядел на бледное лицо убитого. Совсем молоденький, лет семнадцать. Наверное, был еще и безнадежно влюблен в кукольно красивую девочку. Еще одна маленькая трагедия внутри трагедии гигантской.
— Ладно они взяли ценности, но зачем им Глэдис? Я ничего не понимаю! — дрожащим голосом вскричала Наоми.
— Старший посмотрел на нее, поцокал языком и сказал «бидзин», — глядя в сторону, негромко произнес Пиммс. — Это по-ихнему «красавица», мэм.
— Я знаю, что значит «бидзин»! Я ведь японка! — Миссис Тревор схватилась за голову. — Боже, эти негодяи решили надругаться над ребенком!
Она издала душераздирающий стон, явно готовясь перейти к бурным рыданиям. Поэтому Маса быстро сказал:
— Надругаться — вряд ли.
Наоми обернулась к нему с отчаянной надеждой во взгляде.
— Вы думаете?
— Если б ими овладела похоть, они удовлетворили бы ее прямо здесь. Кого им тут бояться? — Маса с презрением покосился на европейских слуг. — Бандиты ведь уже убили единственного человека, который мог им помешать.
— Зачем же тогда они ее увели? Для выкупа? — Миссис Тревор просветлела. — О, я ничего не пожалею ради спасения Глэдис! Если сумма будет непомерно велика, отправлю телеграмму мерзавцу в Шанхай. Это ведь и его дочь.
Если еще существует телеграф, да и Шанхай, подумал Маса. Но вслух такое говорить не стал. Он вообще ничего больше не сказал безутешной матери. Сначала нужно было получить ответы на несколько вопросов. Пожалуй, на четыре.
— Пиммс, усадите госпожу куда-нибудь и дайте ей воды. А вы все, марш за мной.
Он отвел слуг в сторону и задал им следующие вопросы:
— Вы говорите, что у них были «здоровенные кинжалы». Какой длины и с какими рукоятками?
— Один из них вел себя, как старший, верно? Кланялись ли ему двое остальных вот этак? (Он показал, как) Произносили они при этом «осс»?
— Как были одеты грабители — по-японски или по-западному? Если по-японски, то одинаково или нет?
И были у них на одежде какие-нибудь эмблемы или иероглифы?
— Заметили ли вы у кого-то из них особые приметы?
Без хозяйки прислуга держалась свободнее и отвечала связнее.
«Кинжалы», разумеется, оказались обычными вакидзаси. И вели себя двое младших со старшим так, как предполагал Маса. Опознавательных знаков на одежде не было — жаль, но ожидаемо. Кое-что выяснилось и по приметам. У главаря (слуги больше пялились на него) поперек лба косой шрам, рассекающий левую бровь.
— Еще у него на руке нет пальца! — сообщила долговязая служанка. — Я не хотела сережки отдавать, они настоящие золотые, мне жених подарил, он судовой механик, но этот как схватит меня ручищей за горло, а мизинца нет!
Это устранило последние сомнения.
Маса подошел к полуобморочной миссис Тревор, которую батлер поил какими-то каплями, и с уверенностью доложил:
— Это были якудза.
— Как якудза? — Наоми испуганно смотрела снизу вверх. — Они же не грабят обычных людей!
— В мои времена были правильные якудза и неправильные якудза. Видно, так и осталось. Правильные якудза помогают попавшим в несчастье. Неправильные — чужим несчастьем пользуются. Не знаю только, из какого гуми были эти мерзавцы. Они сняли свой обычный наряд, потому что занимались грязным делом. Не хотели компрометировать свой клан.