Певица сердито шлепнула его по лбу.
— Не говори глупостей, сын Тацумасы. Какой к черту хлопок! «Белое золото» — это золото, которое белогвардейцы вывезли из России! Слушай. — Она погладила место, которое только что стукнула, и зашептала: — Между Токио и Иокогамой, в одном доме — из нашей с твоим папой тетрадки — когда-то жил богатый вассал сёгуна. Потом много лет усадьба пустовала. И вот недавно ее сдали жильцу, который сразу меня заинтересовал. Это беглый русский генерал по имени Сэмёнофу. У себя на родине он был очень важный начальник, дальневосточный сёгун. Наши газеты называют его «атаман». Наверное, это от слова «атама», «голова». Вроде главнокомандующего.
— Да, казачий атаман Семёнов, слышал о таком, — кивнул Маса. — В Европе о нем тоже писали. Одни называли «белым рыцарем Желтороссии», другие «кровожадным чудовищем».
— А читал ты, что Семёнов (теперь Мари повторила иностранное имя очень чисто) прибрал к рукам золотой запас России?
Сыщик припомнил, что в какой-то статье действительно рассказывали о «золотом эшелоне» — поезде, на котором белые увезли в Сибирь царскую казну.
— Сначала золото захватил белый верховный правитель Корутяку, но потом оно досталось атаману. Убегая с родины, Семёнов не имел возможности взять с собой такой громоздкий груз и передал его на хранение своим союзникам-японцам. Наши военные перевезли золото через море, сдали в банк. Там оно и лежит. Сразу несколько белых генералов предъявили на него права. Наши этому обрадовались и не отдают золото никому, пока не закончится судебный процесс. Он всё длится и длится. Атаман сначала жил в Нагасаки, а теперь перебрался сюда, потому что начались финальные слушания.
— Ты собираешься проникнуть в банковское хранилище, где лежит белое золото? — недоверчиво спросил Маса.
— Нет, я же не сошла с ума. Атаман сдал не все золото, четыре ящика оставил себе — я это точно узнала. Собиралась пробраться по описанному в тетрадке лазу в семёновскую усадьбу и утащить один ящичек. Золото ведь тяжелое, много не унесешь. Только ничего не вышло. — Мари горько вздохнула. — Потайной ход обвалился. Чертово землетрясение разрушило весь мой бизнес!
Пленник позлорадствовал:
— Нет худа без добра.
— Да, — согласилась воровка. — Осложнения всегда способствуют эволюции и прогрессу. Я же говорила: жизнь заставила меня осваивать смежные специальности. У меня появились новые, более смелые идеи. Золото атамана Семёнова не давало мне покоя. Я все думала, думала, как до него добраться... С одной стороны, задача непростая. Усадьбу днем и ночью охраняют казаки. Посторонних никого не пускают. Но прелесть в том, что золото ввезено в Японию нелегально. Это значит, что в полицию русские заявить не смогут...
Маса слушал, подозрительно щурясь.
— Я-то здесь при чем?
Снова хлопок по лбу.
— Не перебивай! Готовясь к визиту в американский банк и собирая сведения о майоре Бабе, я выяснила, что его отдел среди прочего занимается и русскими эмигрантами. В том числе атаманом Семёновым — в особенности после недавнего инцидента.
— Какого инцидента?
Теперь узкая ладонь легла сыщику на уста.
— Помалкивай и слушай. И тут меня озарило сатори! Все сходится один к одному! — Она засмеялась. — Человек, который может быть сыном великого Тацумасы, мастер тайных операций, много лет прожил в России! Он хорошо знает трудный язык и трудных людей этой трудной страны! А еще ему доверяет майор Баба! Оставалось только проверить, насколько ты ловок. И я это проверила. Ты достойный сын своего отца. Ты подберешься к атаману с помощью майора Бабы и добудешь белое золото! Каково, а? — Мари просияла гордой улыбкой. — Теперь я расскажу, в чем состоит мой гениальный план.
Маса укусил ее за палец, а когда ладонь отдернулась, сказал:
— Не трудись. У русских детей есть игра «Сыщики и воры». Так вот — я в жизни играю за сыщиков. Я не совершаю преступлений, я их расследую. Это раз, как говаривал мой господин. А два: ты думаешь, что ты меня победила, но ты ошибаешься.
Он ведь не просто лежал беспомощной мясной тушей, внимая удивительным рассказам. Левая рука, которая у Масы, как у всякого правши, была чуть уже правой, все время работала: делала упражнение, которое Фандорин-доно называл «киселизация». Нужно несколько минут подвигать кистью, расслабляя мышцы и размягчая суставы. Тогда они становятся текучими, как кисель.
Высвободив из стального кольца одну руку, Маса выдернул из-за кроватного прута и другую. Наручники звонко брякнули. Сыщик качнулся вперед, в секунду разорвал веревку, которой были прикручены ноги.