Последний год в Хогвартсе, когда всем его сокурсникам было позволено вернуться для завершения обучения, немного изменил их отношения. Драко вернулся в школу лишь потому, что его мать настояла на этом. Поначалу его пугало, что среди всех вернувшихся было всего несколько слизеринцев: он, Блейз, Дафна Гринграсс, Тео Нотт, и еще парочка человек, имени которых он даже не знал. И вдруг новый профессор по зельеварению поставил его и Гермиону в пару до конца года. Первая неделя была катастрофической. Они старательно делали вид, что друг друга не существует. И, из-за того. что они не разговаривали, они все время добавляли некоторые ингредиенты в зелье дважды. Таким образом, они были обречены на провал.
И этот провал был эпичен. Они, вероятно, вошли в историю Хогвартса как виновники самого крупного взрыва. Даже хуже, чем когда Долгопупс и Финниган были в паре. О масштабе разрушений говорит и то, что они отбывали свое наказание после уроков в течении двух месяцев. Совместно. За это время… перемирие было заключено. Вскоре они начали вежливо общаться с друг другом и получали «Превосходно» за зелья.
Их отношения превратились во что-то вроде дружбы. Они могли разумно поговорить, не желая наслать друг на друга проклятья.
Тогда же он начал смотреть на нее по-другому. Она хорошела с каждым днем, и он действительно наслаждался ее компанией, потому что знал, что все, что она говорила ему, было правдой. Это приятно удивляло его. Он даже подумал, что испытывает к ней какое-то влечение.
А потом Поттер и Уизли приехали ее навестить… И вот тогда, за обедом, Уизли сделал ей предложение.
Их отношения стали напряженными потому что Уизли запретил ей общаться с ним. Не то, чтобы она его слушала, но это все равно было трудно для неё, и Драко сделал единственное, что смог придумать. Он начал отдаляться от Гермионы. И это сработало. Она больше не искала его компании и перестала ссориться с Уизли из-за него.
И вот они здесь. Уизли разбил ее сердце, изменив с девушкой самого Драко. Это предложение преобразить ее… Черт, если бы они не были партнерами по зельям, то, вероятно, она никогда бы на такое не согласилась. Она бы просто вышвырнула его из офиса, прокляв напоследок, но, похоже, в ней все еще осталось немного доверия к нему с тех времен.
— Драко, ты готов? — спросил Густав.
— Конечно, — беззаботно сказал Драко.
Густав отошел в сторону.
Драко перестал дышать.
— Малфой? — произнесла Гермиона, ожидая его вердикта.
— Ты выглядишь… ну, ты хорошо выглядишь, Грейнджер.
— И это все, что ты можешь сказать, — нетерпеливо спросил Густав. — Она выглядит, как богиня.
— Хорошо. Ты, Грейнджер, чертовски великолепна. Даже слепой не смог бы отрицать это.
— О, Драко, ты такой дебил, — с сожалением сказал Густав, печально покачав головой.
Гермиона не смогла удержаться от смеха.
— Запиши это на мой счёт, — сказал Драко, когда они покидали офис Густава.
— Ну уж нет! Это подарок! — сказал Густав.
— Нет, у меня есть деньги, я не какая-то нищая. Я в состоянии заплатить за себя… — попыталась протестовать Гермиона.
— Нет, я не приму, — сказал Густав, качая головой.
— Густав… — раздражался Драко.
— Драко. Нет, я не приму. Мне было в удовольствие превратить вас, Гермиона, в небесное существо, — сказал он, обращаясь к девушке.
Гермиона покраснела от комплимента.
— Нет, но, Густав, — вздохнула Гермиона.
— Никаких «но». Я не приму. Просто пообещай мне, что опишешь реакцию своего вонючего экс-жениха, когда он увидит тебя.
— Хорошо, — сдалась девушка.
Драко нахмурился.
— Ну, вам двоим лучше идти. Ведь субботнее утро отлично подходит для прогулок.
— Конечно. Мы идем за покупками, — сказал Драко.
— Опять! — застонала Гермиона.
— Да. Мы аппар…
— Нет, нет, нет, нет, нет. Как же можно аппарировать, когда она выглядит так прекрасно. Вы должны идти по улице, чтобы все смотрели на нее с завистью, — строго сказал Густав.
Гермиона ужаснулась.
— Ах, да, на самом деле, это гениальная идея, Густав. Как насчёт машины для нас? Мы должны попасть в Плазу.
— Только обязательно с открытым верхом. Я знаю одного человека, позвольте мне позвонить ему, — взволнованно сказал Густав, прежде чем оставить их, и пошёл в кабинет.
— Драко Малфой, ты верно шутишь? Я правда не люблю, когда люди таращатся на меня.
— Почему тогда, чёрт возьми, ты дружишь с Поттером?
— Это другое!
— Вовсе нет, — сказал Драко, вынул тридцать галеонов из сумки и начал искать подходящее место.
— Что ты делаешь?
— Пытаюсь найти хорошее место для того, чтобы положить туда деньги так, чтобы он не нашёл их, пока мы не уйдём.
— Ааа, давай я внесу свою долю.
Спустя некоторое время после того, как они нашли идеальное место для чаевых, Густав вернулся к ним. Через минуту их машина прибыла.
— Постарайтесь влюбиться в друг друга, — сказал Густав, закрывая за ними дверь.
— Когда он перестанет быть дебилом.
— Когда она перестанет быть всезнайкой.
Густав просто засмеялся и помахал им рукой.
— Шерил, напомни мне, что если Сэди Рейн вдруг придёт за моими услугами, мне нужно совершенно случайно покрасить её волосы в зелёный.
— Поняла, босс…
— Эй, босс, а почему в вазе полно галеонов? — спросила Энди, неся изящную скульптурную вазу, в которую каждый день ставили новые цветы.
Комментарий к IV
*Токийская жемчужина
========== V ==========
В воскресенье Гермиона проснулась от того, что кто-то стучал в её окно. Это была большая коричневая сова шоколадного оттенка. В её когтях был пакет, а в клюве — письмо. Девушка открыла окно, позволив красивой сове влететь, та, бросив пакет на кровать, уселась на вешалку для верхней одежды.
— Кому же ты принадлежишь? — проворковала Гермиона, гладя сову.
Грейнджер взяла письмо из клюва совы. На нем не было написано ни одного слова. Она открыла его, и оттуда выпало небольшое кольцо. Кольцо было сделано из желтого золота с сапфиром, который располагался между двумя прекрасными белоснежными жемчужинами. Это было то самое кольцо, которое Гермиона разглядывала в ювелирном магазине, в который ее повел Малфой… точнее Драко (они договорились называть друг друга по имени, опасаясь, что их отношения будут неправдоподобны, если они продолжат обращаться друг к другу по фамилии). Гермиона заметила это кольцо, когда какая-то женщина в магазине стала его примерять, и сразу влюбилась в него.
Как и её мать, она больше всего любила жемчуг. Когда Гермиона была ребёнком, она любила смотреть, как ее мама надевает жемчужные серьги и ожерелье. Как и большинство детей в таком возрасте, она мечтала, что будет похожа на мать и будет носить жемчуг и выглядеть так же утонченно. Ее отец даже подарил ей милое жемчужное ожерелье, когда ей было восемь. Девушка все еще хранила его, но, уже давно из него выросла и не могла носить.
Гермиона еще раз посмотрела в конверт более внимательно и увидела надпись на внутренней стороне конверта:
«Подойдет к твоему лаку для ногтей.
— Д.М.»
Грейнджер уставилась на надпись, а потом рассмеялась. Драко Малфой купил это для неё. Такого она никак не могла предсказать. Черт, да если бы кто-то вчера сказал ей, что он купит ей кольцо, Гермиона посчитала бы этого человека идиотом, особенно после того, что Малфой сказал о кольце. Она до сих пор могла дословно повторить его слова: «Я должен был догадаться, что тебе понравится это дешевка, Грейндж… Ээ, Гермиона».
Она надела кольцо на палец. То село, как влитое.
— Я должна была сразу понять, что ты принадлежишь Малфою, — сказала девушка сове, написала письмо с благодарностью на скорую руку и угостила сову лакомством, которое обычно хранила для совы Гарри.