— Ну и что? Лайза тоже не любит детей, но она умеет притворяться.
— У меня уже есть работа, — отрезала Джин.
Они услышали, что Элис зовет всех обедать. Профессор Диллон уже сидел за столом, когда они вошли. Он улыбнулся и пригласил гостью сесть.
— Дорри развлекала тебя?
— Она показала мне свою комнату, — ответила Джин.
— И фотографию мамочки, — не умолчала Дорри.
— Очень хорошо, дорогая, — спокойно произнес профессор. — Мать Дорри умерла в прошлом году, и, разумеется, она скучает, — объяснил он Джин.
— Нет, не скучаю.
— Выглядит довольно аппетитно, Элис, — улыбнулся Диллон-старший, когда домоправительница внесла первое блюдо. — Может, присоединишься к нам?
Элис довольно фыркнула, но отказалась.
— Она никогда не обедает с нами, когда у нас гости, — с доброй улыбкой сообщил профессор.
Но Дорри, похоже, не разделяла его симпатии к домоправительнице.
— Это потому, что она прислуга.
— Дорри... — разочарованно протянул дед.
Девочка принялась оправдываться.
— Она сама так говорит.
— А я так не считаю. Элис заслуживает уважения, — сказал профессор.
Мягкое замечание деда подействовало сильнее угроз. Девочка сникла.
— Дорри и Элис не очень ладят, — добавил профессор.
— Потому, что я привыкла поступать, как хочу, — объявила девочка. — А она меня все время учит, учит...
Джин ожидала такого ответа.
— Это, должно быть, очень трудно.
— Почему? — удивилась Дорри.
— Когда ты ребенок, обычно за тебя все решают родители. А если самостоятельно принимать решения, то легко ошибиться.
Дорри зачарованно смотрела на Джин.
— Да... Это действительно трудно.
— Почему же ты не соглашаешься с Элис, когда она просит тебя чего-нибудь не делать? — вмешался профессор.
— Все зависит от того, как она просит. Она считает меня слишком глупой, чтобы принимать самостоятельные решения. Да и эта Лайза такая же.
— Дорри! — прервал ее дед. — Лайза — это ее няня, — объяснил он.
Джин кивнула.
— Ей тоже не нравится Лайза, — уверенно проговорила девочка. — Да и кому такая понравится?
Профессор решил изменить тему разговора, обратившись к Джин.
— А кто тебя назвал Джиневрой? Отец или мать?
— Думаю, что мать. Отец назвал бы меня в честь кого-нибудь из бегунов. А мама предпочла нечто более литературное.
— «Смерть Артура» — мой любимый роман. Твоей маме, наверное, тоже он нравился.
— Не думаю, но она обожала легенды.
— Знаешь, Джин, хоть у тебя еще есть проблемы с чтением, ты гораздо лучше воспринимаешь материал, чем другие студенты.
Джин польстило это замечание.
— Подумаешь, проблемы! — вмешалась Дорри. — Я тоже раньше не все буквы отличала, но все равно сносно читала.
— Дорри! — Профессор уничтожающе посмотрел на внучку.
Но Джин вовсе не обиделась. Она начинала понемногу привыкать к прямоте девочки. И Дорри ей даже нравилась.
Оставшаяся часть обеда прошла достаточно спокойно. Когда они пили кофе, вошла Элис и сообщила, что Лайза ждет Дорри, чтобы отвезти ее в гости.
— О нет! Можно, я останусь с вами? — запротестовала девочка.
— Боюсь, что нет, — ответил дед. — Мы с Джин сейчас будем работать.
— Я тоже могла бы что-нибудь почитать или заняться математикой.
— Похоже, Лайза действительно ее допекла. Обычно Лансу приходится попотеть, чтобы заставить Дорри заниматься, — объяснил профессор Джин.
— Ну, так я могу? — взмолилась девочка.
— Нет, не можешь, — возразила Элис, заметив, что дед начал сдаваться. — Тебя ждет твоя подружка.
Дорри громко хлопнула дверью, выходя из комнаты.
— Девочка слишком мала, чтобы так вести себя. Но она пережила развод родителей, а потом и смерть матери, — сказал профессор. — Ну да тебе это, должно быть, совсем не интересно.
Напротив. Джин даже не отдавала себе отчета, насколько ее интересовали все подробности о браке Ланса. Почему жена ушла от него? Может, он был неверен? Тяжело любить человека, а потом узнать об обмане. Но Джин это не грозило. Любовь не входила в ее планы.
Они прозанимались три часа без перерыва.
— Я просто потрясен твоими результатами, — сообщил Диллон, когда Джин сдала ему очередной реферат. — У тебя нет никаких признаков дислексии даже среднего уровня. Какой дурак наговорил тебе о ней? И я до сих пор не могу понять, почему у тебя вообще возникали проблемы. Может, что-то не в порядке со слухом?
— Нет, — ответила Джин. — Вообще-то в начальной школе мне часто казалось, что учителя говорят слишком тихо, но со временем это прошло.
— И никто не пытался тебе помочь?
— Была одна учительница. Она занималась со мной после уроков. Но потом мы опять уехали, и я все забросила.
— Неужели родителей совсем не интересовала твоя судьба? — изумился Диллон.
— У меня был только отец. Мама умерла, когда я была совсем маленькой. А отцу хватало собственных проблем.
— Хватало? — заинтересовался профессор.
— Он тоже умер, — бесцветным голосом проговорила Джин.
— Мне очень жаль, — искренне сказал профессор. — С кем же ты проведешь праздники?
Джин не хотелось его огорчать. В глазах старого профессора были нежность и жалость.
— У меня есть тетя в Англии, — сообщила она, чтобы успокоить его.
Это было правдой, но они почти не виделись. Когда умер отец, его сестра приехала на похороны лишь потому, что так было принято. Последовало и неохотное предложение пожить у нее. Джин отказалась, что нисколько не огорчило тетушку.
Джин взглянула на часы.
— Мне пора идти.
— Субботний вечер? Понимаю. У такой милой девушки наверняка назначено свидание, — улыбнулся Диллон.
Джин покраснела, а он принял это за подтверждение своих слов.
— Я скажу Лансу.
— Зачем? — изумилась Джин.
Профессор выглядел несколько смущенным.
— Просто так. Сын считает, что у тебя нет личной жизни. А как его зовут, если не секрет?
— Я... Том, — назвала она первое имя, которое пришло в голову.
— Том, — повторил профессор. — Он студент?
— Да. Он из спортивной команды, — неизвестно зачем добавила Джин.
— Если хочешь, приходи как-нибудь с ним.
— Я... Спасибо. — Девушка удивилась странному предложению.
Профессор помахал ей на прощание рукой.
День так хорошо прошел, и надо же было ей испортить его бессмысленной ложью!
Нет, Джин и раньше приходилось врать. Последние годы в школе из-за бесчисленных пропусков занятий ей нужно было выдумывать всякую чертовщину, чтобы оправдаться.
Но она не любила врать людям, к которым хорошо относилась. А старый профессор был ей симпатичен.
Зачем она солгала? Этот вопрос Джин задавала себе несколько дней подряд.
Она как раз тренировалась, когда к ней подошел Ланс. Оставалось около трех недель до Рождества, и большинство студентов уже разъехались на каникулы.
— Тренер сказал, что я, скорее всего, найду тебя здесь, — объяснил Ланс.
— И что?
— Ничего. Он просил узнать, какого черта ты здесь делаешь, и передать, что тебе нужен перерыв.
— А у меня и так перерыв, — огрызнулась она.
— По нагрузке, которую ты себе задаешь, не похоже, что ты вообще отдыхаешь.
— Что ты хочешь? — выдавила Джин, отводя взгляд от пронзительных синих глаз, устремленных на нее.
— Просто проведать тебя, — ответил он.
В его голосе прозвучала искренняя забота. И Джин на мгновение поверила, что он вспоминал ее.
— Кто такой Том?
— Том? — Джин вернулась к реальности. — Ты его не знаешь.
— И как далеко у вас зашло?
Джин затрясло. Ланс, казалось, почувствовал это.
— Мы пока еще не рассылаем свадебные приглашения, — бросила она.
Он сухо усмехнулся. Как противоречива эта девчонка! С повадками беспризорницы, но хрупкая и беззащитная.