- Вот не надо мне твоих душераздирающих историй про твоё грустное детство. Я тебе свою могу такую же рассказать.
- И если вы так были рады его смерти – зачем вы напивались сегодня и плачете сейчас? – спросила Анна.
- Не твоё, блядь, собачье дело! – Маргери взбунтовалась. Она шипела как змея.- Я любила его, ясно тебе, сука! Любила и буду его любить! И я жалею, что в тот треклятый день я пошла к этой ебучей ясновидящей!
Маргери перевела дух, Анна заметила, что её оппонентка трезвела на глазах. Но снова полились слёзы.
-Я думала, мне будет легче. Понимаешь? Когда я увижу его смерть, когда я увижу, как его мозги размазаны по асфальту, но легче не стало. Внутри осталась только пустота! Всратая, ебучая пустота! Я ненавижу себя теперь! Этого ты добивался? Признания в том, что я конченная дура?
- Нет, – четко и ясно ответила Анна. – Я добивался раскаянья. И я его получил.
В это время Пежо уже подъехало к воротам дома Маргери.
- Что мне делать теперь? – уставшим и осипшим голосом спросила Маргери.
- Это не мне решать. Вы уже приняли решение, когда пришли к «ебучей ясновидящей» и оплатили заказ, торопя исполнителя, – Анна смотрела прямым осуждающим взглядом на Маргери.
- Ты это к тому, что его кровь на мне, а не на тебе, да? – задумчиво спросила Маргери.
- Их кровь всегда на мне и я никогда себя не оправдывал за это. Но пожелавший убить разум, не так же ли виновен, как и исполнившие убийство руки? – Анна медленно обернулась на Маргери и та, словно застыла в страхе.
- Спокойной ночи, Маргери. Надеюсь теперь, вы счастливы, – сказала Анна и вышла из машины.
В душе и на теле была грязь, от которой не вымыться, как не мойся – к тому Анна уже привыкла. Но сегодня ей стало чуть-чуть легче. Она никогда не разговаривала с заказчиком после исполнения заказа, да и вряд ли еще будет.
С трудом и просто огромным количеством усталости она добралась до дома и не раздеваясь, уснула прямо на кухне. Разбудил ее Тони.
- Вставай сейчас же. Ты должна это увидеть!
- Увидеть что? – непонимающе спросила Анна.
Брат, схватив за руку поволок ее в свою комнату и усадил за компьютер. Анна заметила, что у брата был открыт видео на ютубе со знакомым лицом заплаканной Маргери. Тушь была размазана по ее лицу, однако взгляд был максимально сосредоточенный.
- Я вчера это уже видела и ты в курсе. Зрелище сомнительное, – фыркнула Анна.
- Вот это - вряд ли, – усмехнулся Тони. Он снял видео с паузы.
«Здравствуйте, меня зовут Маргери Стоунхоп и я хочу признаться в убийстве своего бывшего мужа»- произнесла девушка по ту сторону экрана.
Глава 3.Заказ №12
- Что значит ей хуже? – в гневе спросила Анна стоявшего напротив врача. Доктор Эддисон, один из лучших врачей диагностов, Тони и Анна стояли напротив закрытой двери в комнату матери последних.
- Онкомаркеры показывают положительные результаты….
- Да с какого… Как вы могли прошляпить рак? – уже почти кричала Анна.
- Опухоль развивается стремительно – быстрее, чем мы думали. Пока неизвестно почему, но моё мнение из-за парализации.
- Ваше мнение? ВАШЕ, ГРЕБАННОЕ, МНЕНИЕ? – Анна порывалась начистить рыло доктору, но ее удержал Тони.
- Простите, мою сестру. Она весьма эмоциональна…
- И я понимаю почему. Я не слепая и вижу всю ту медицинскую технику, которая у вас установлена. Кредиты?
- Наследство, – продолжил Тони. – Есть ли какие-нибудь варианты?
- Пока не известно. Я буду изучать этот вопрос более досконально.
- И что? Никаких экспериментальных методов нет? – Анна старалась справляться с эмоциями. – Ну, там перелить всю нашу кровь, вырезать, что можно и склеить обратно.
- Метастазы распространяются очень быстро, я бы порекомендовала вам лучевую терапию, но и тут шансов мало. А по поводу крови – ни одна из ваших групп не подходит, так что если даже все это не поможет, – врач сохраняла дружелюбие. - Я просто хочу сказать, что я буду делать все максимально возможное для вашей матери…
- Да уж, постарайтесь, – буркнула Анна.
- Но я уже не могу дать никаких гарантий, – Елена Эддисон обращалась к Тони. Именно его она считала более адекватным в этой семье. – Вы должны понимать, что вы и так хорошо потрудились, с такими заболеваниями долго не живут.