— Так вы тоже караваны потрошите?
— Редко. Зачем справному хозяину глупостями заниматься? Молодежь чудит изредка, но за такое можно и между ушей получить. Сама подумай — у тебя дом, скотина, невесту присмотрел и дело к помолвке идет. Разве будешь дурным козлом по зарослям мотаться? Нет… Могилич тоже не сразу головой о пенек стукнулся. Младшенького нашего, единственного, на лунной поляне убили. Подманили разделанным бараном и подстрелили… Нам, чтобы расти и в силу входить, пару раз в году нужно по заветным местам пройтись. Подышать запахами лесными. Душу его впитать… Вот котика моего в такую ночь и порешили… На куски разобрали… Могилич кого смог найти, тоже в могилу уложил. Но не всех… Старшая ватаги сумела ускользнуть. По родне золото собрали, вызнали про нее все, что можно. Но так и не пересеклись тропинки больше… Поэтому муж мой и стал чужаков да караванщиков трепать от тоски безысходной. Никак себе простить не мог, что не усмотрел за Истваном.
Паршиво. Вот так вот ненароком встанешь по другую сторону забора, а там все выглядит совсем иначе. И наша охота на монстров. И сбор магических потрохов. И все остальное…
— Как звали ходока, что сына твоего сгубила?
— Тебе-то зачем, немощная? Вы же между собой вроде никогда не лаетесь. Что тебе чужие печали.
— Знать хочу, Эрика. Просто — знать.
Сняв прилипшее тесто с ладоней, знахарка горько усмехнулась:
— Пеплом уже все поросло. Давно это было… Туманная Дженни ее зовут. Говорят, новую кодлу собрала, по пустыне и горам рыскает. В лес старается больше не соваться.
— Дженни?.. Высокая, худая, волосы в хвостик собирает и маленькая родинка у левого уха?
Не знаю, чего это меня за язык дернуло вообще расспрашивать о чужой жизни. Дурацкая привычка. Рано или поздно нагребу я огромные неприятности за неуемное любопытство. Потому что «пеплом поросло» — это вы кому-то другому расскажите. Знахарка ничего не забыла. Просто спрятала как можно глубже. Вон как смотрит на меня. Глаза с вертикальным зрачком, скрытая угроза, готовая в любой момент взорваться стремительным ударом. Не знаю, кто она в зверином облике: рысь или росомаха. Но уверена — с ее пути любой местный оборотень уберется без разговоров.
— Ты ее знаешь?
— Я ее один раз убила, стерву. Когда Дженни на меня охотиться вздумала. Но огромные деньги могут возродить даже покойника. Вернулась. И пыталась всей бандой на меня рабский ошейник навесить…
— И что теперь? — хозяйка подошла поближе, вцепившись в испачканную мукой скалку.
— Похоронила я ее заживо во второй раз. Теперь никакое золото не поможет…
Скалка полетела на пол. Эрика аккуратно взяла мою руку и принюхалась. Напряженный оскал медленно превратился в еле заметную улыбку:
— Все понять не могла, чем от тебя несет. Только сейчас сообразила. Это же ее кровью пахнет. А еще болью и ненавистью… Похоже, мы с тобой все личные дела закрыли, пришлая. Не скажу, что здесь тебе будут рады, но если еще раз где-то встретимся, убивать не стану.
И на том спасибо.
Вернувшись к столу, знахарка сполоснула ладони в миске с водой, вытерла широким белоснежным полотенцем и произнесла:
— Пирожки скоро будут готовы. С зайчатиной и брусникой. Тебе надо подкрепиться перед тем, как в дорогу отправишься… И возьми на лавке рубаху, прикрой чресла. Выглядишь хуже покойника. Даже тех краше в гроб кладут.
Дома я отсыпалась три дня. Вставала только для того, чтобы сжевать очередную консерву или выхлебать содержимое заваренной пачки «доширака». Наверное, большую часть магической гадости я удачно выблевала в лесу. Поэтому почти не колбасило и просто хотелось спрятаться под подушку и нос наружу не высовывать.
Наконец смогла свести глаза в кучу и в очередной полдень выползла из кровати. Добрела до ванной, набрала горячей воды с пеной и завалилась отмокать. Когда ощутила себя частично ожившей, выбралась и встала на безразмерное махровое полотнище на полу.
Когда-то у меня была блажь. Я заказала ростовое зеркало в ванную, чтобы разглядывать себя и «мотивироваться». Типа — пузо не отращивай, иди в зал.
Стою. Смотрю. Худая мосластая тетка, среднего роста и с черными кругами под глазами. Раньше меня называли «фигуристой симпатяшкой». Сейчас вряд ли кто-то решится флиртовать. Вид — словно с помойки выдернули и только-только отмыли. Но рожу можно подмазать, флаконов полно на раковине и в шкафу рядом. А вот тело придется прятать под халатом как минимум. Потому что обычная домохозяйка и дизайнер интерьеров не должна щеголять еле зажившими отметинами от пулевых ранений и ножевых ударов. У меня же — разлюли-малина, расписная хохлома по всему телу. Спасибо «лечилкам» — не сдохла. Но вытащить полностью и свести все это в ноль не успела. Учитывая, что мне еще пару месяцев магическую дрянь жрать нельзя, придется прикидываться хамелеоном и маскироваться. Хорошо еще, что одна живу. А то были бы вопросы, да. Очень много вопросов. Но потом придется «полиролью» долго и нудно отметины сводить. Вряд ли запасов хватит, здесь придется вкладываться и много.