Смирнов резко встал и направился к выходу.
- В кабинете ничего не трогать! Ничего!- Бросил он дежурному солдату.
Юлия удивленно разглядывала мужа, явившегося домой букетом цветов и авоськой, внутри которой виднелись продолговатые предметы.
- Привет, жона! Целуй мужа и мечи на стол все, что есть в печи! Гульбанить будем. До «поросячьего визга».
- И что у нас плохого произошло!
- Ну вот. Почему сразу плохого? Неужели, человек не может «принять на грудь» по хорошему поводу? Например, дело Хатанова я закончил. Все, хватит. Теперь спокойная и, главное, размеренная жизнь. От и до. И выходные. Два в неделю, обязательно. А еще скоро отпуск!
Юли поцеловала мужа, приняла букет и направилась на кухню. В дверях она обернулась.
- Там, в самолете, когда мы вместе прыгали с парашютом, у тебя такое же выражение глаз было. Чумное. Ты принял решение, и осталось только шаг вперед сделать. Так, что, заходи и рассказывай, куда нам еще предстоит прыгнуть вместе.
Александр про себя матюкнулся.
- Во, блин, все она видит. Меня, прокурора, какая то девчонка вот так запросто «расшифровала». Как жить дальше?
- Счастливо и долго, а главное, со мной.
Смирнов, общих чертах, рассказал жене о предложении прокурора и своем решении.
- А ты не боишься ошибиться? Не скрою, твое решение простым не назовешь?
- Обиделась, что с тобой не посоветовался?
- О чем? Я про твою работу почти ничего не знаю, а уж про Ваши там отношения, тем более. Здесь у меня претензий нет. Скажи, а чем будешь заниматься, если ошибся?
- Два высших образования есть. Могу киномехаником работать, а могу и в юристы. Не буду хвастать, все говорят, что я отнюдь не тупица. А может, и в писатели подамся. Книжку напишу, выгодно продам и жить будем как в сказке.
- Тоже мне, Толстой! Без пенсии Вы скоро будете очень похожи. Он в одной рубахе ходил босиком, и тебе такое светит. Причем, очень ярко.
- Да ладно! Не грусти прорвемся. Давай, я тебе лучше расскажу, что мне снилось в последнее время. Обалдеешь!
- Куча дерьма?
- Ты о чем? Не понял.
- Дерьмо, оно к деньгам снится. Вот я и уточняю, мешки для наличности готовить?
- Да. Много, больших и крепких. А вообще слушай.
Александр начал подробно рассказывать о своих снах, постепенно преобразовавшихся в фантастическую историю о том, как цивилизация Граберов вознамерилась съесть Землян, но сама пала жертвой своих достижений. А еще и Истобы с Фарамонами! А Атланты!
Закончил он рассказ далеко за полночь. Юля слушала внимательно, периодически прерывая его своими комментариями. По вниманию жены Александр видел, что ей интересно. Наконец он замолчал.
- Странно, как тебе такое пришло в голову? Хотя, я давно заметила, что ты очень неохотно иногда просыпаешься. Но я связывала такое с усталостью. Подумать только, во сне книгу писал! Никогда о таком не слышала. И всю ее запомнил! Хорошая память!
- Нам, милая, хорошая память положена по должности. Знал я одного зама прокурора с Байконура. Так вот, он в памяти держал до сотни уголовных дел. И никогда не ошибался. Я могу похвастаться не больше двумя десятками. Так, что есть куда дальше совершенствоваться.
- А «на бумагу» когда собираешься все это переносить.
- А это зависит от прокурора и иже с ним. Думаю, день, максимум два и все решиться.
- Не хочу тебя разочаровывать, но я бы с большим удовольствием отложила процесс написания книги лет на десять. До твоей пенсии. Давай спать. Утро вечера мудренее.
Утром Смирнов проснулся непозволительно поздно, около десяти часов. Юля уже встала и чем-то позвякивала на кухне. Он еще немного понежился в постели. А все -таки, как классно бездельничать. Никуда не надо бежать. Голова пустая и светлая. Никаких мордобоев, криминальных трупов, вранья и человеческой мерзости. Хорошо! Сейчас кофе, поцелуй жены, а может, и не только. А потом в кабинет к печатной машинке и наслаждение творчеством. И все это так и тогда, как сам решишь. А еще . . .
Противный звонок дальней связи прервал такие чудесные размышления.
- И чего им надо? Блин, такое утро испахабили. Хотя, Смирнов, ты все-таки пока погоны носишь. А это к чему то обязывает . . .
Александр встал, поднял трубку и услышал знакомые интонации голоса шефа.
- Александр Николаевич! Доброго Вам утра. Не ожидал Вас дома застать в такое время. Никак выходной себе устроили в среду?
- Здравствуйте Владимир Васильевич! Вы же знаете, с нашей работой, день недели вещь весьма относительная и ничего не значит. Что-то устал я. Чес-слово. Так захотелось себя нормальным человеком почувствовать. А то забыл, как это выглядит. Совсем забыл за последние полгода. Как зима и весна прошли не заметил. Да и лето как то уже к закату.
- Простите, что мешаю Вам наслаждаться жизнью. Не совпали у нас с Вами периоды наслаждений. Я, вот, на работе, хотя провел почти неделю в командировках. И думаю, как нам с Вами постановление о прекращении дела Хатанова в столицу отправить. Через часик проснуться там.
Смирнов задумался. Он никак не хотел поверить, что его безумный, да, что там скромничать, сумасшедший план, удался.
- Так, того, оно почти готово. Вы же сами читали. Сейчас подправлю пару строк и Вам по факсу отправлю. Если Вас устроит, пошлю Москвичам.
- Меня уже устраивает. Отправляйте сразу и в Управление и в ГВП (Главная военная прокуратура).
- Значит, того?
- Ничего не значит. Я доложу шефу, что ничего не получилось. Бойцы поголовно защищают командира. Кстати, чистая правда. А получить оправдательный приговор по ТАКОМУ нашумевшему делу, настоящее самоубийство. А мы с Вами к такой категории не относимся.
Я так думаю. Решат «на верху» настаивать на своем- пусть мне дают письменные указания. Тогда и вся ответственность на них. Только, я в таком глубоко сомневаюсь. Одно дело «наезжать устно», а совсем другое взять в письменной форме всю ответственность на себя. Не те люди в столице служат.
Да, кстати, хотел уточнить. А в этом случае расследовать дело будете? Или опять мне свое творчество на тему морального разложения представите?
- В этом случае, буду. И даже показательно «рыть» буду. Не сомневайтесь. Руки «по локоть в крови» будут. А вот за положительный результат, как то сомневаюсь.
- А почему по моему указанию расследовать отказались?
- Все очень просто. Вы, в отличие от Московских, еще хорошо помните, что такое следствие и мигом бы меня «раскусили». А в такой ситуации, я абсолютно уверен, что Вы бы бросили все силы на окончание расследования. Не знаю, сами бы приняли е го к производству, или озадачили Калинина, тут не знаю, кроме одного- меня бы точно уволили, а дело довели до логического завершения. А так, мы с Вами на одной стороне баррикад, а с таким союзником я безбоязненно пущусь в любую авантюру.
- Так, Вы считаете меня законченным авантюристом?
- Наша работа предполагает такое. К сожалению.
- Ну ладно. Мы поняли друг друга. Хотя, хочу Вам сказать, что это самая большая ошибка в Вашей жизни. Самая большая! Я уже полковник и на большее не претендую. А Вы, майор.
- Ничего, у меня папа уволился подполковником. Не такое уж большое разочарование. Зампрокурора Армии, тоже не плохо, хоть и майор.
Смирнов повесил трубку, обернулся и встретился взглядом с Юлей.
- Ну, мой несостоявшийся писатель, чай на столе. Пей и беги трудиться. Прокуроры этому миру то же пока требуются. А жены будут их очень ждать и любить!
В конце концов, писательством на пенсии займешься.
Глава 2.
Доморощенный химик.
Смирнов задержался на работе. Утром ему предстояло представить обвиняемому и его защитнику материалы уголовного дела для ознакомления, и он решил еще раз проверить дело на наличие всевозможных «косяков».
Из окон его кабинета были видны окна квартиры, и он знал, как только выключит свет, приехавшая неделю назад невеста- Юлия, сразу поставит ужин разогреваться. Конечно, он мог и позвонить но, так интереснее.