Шерлок растерялся. Оказывается, Магнуссен всё знал не только о нём, но и о Джоне.
- Я бы не советовал вам совершать необдуманных поступков, впрочем, и обдуманных – тоже, - продолжил Магнуссен. - И не пытайтесь связаться со своим братом, иначе ваш супруг может пострадать.
- Со сводным братом мы практически не общаемся, - уклончиво ответил Шерлок, оказавшийся в тупиковой ситуации. – С вашего позволения, - он слегка кивнул и вышел на улицу.
Шерлок пошёл к зданию главпочтамта. Ему запретили связываться с Майкрофтом, но он должен был предостеречь Джона. Шерлок воспользовался казённым пером и чернильницей у конторки. Зная, что письмо прочтут, он написал его не на бумаге, а на почтовой карточке*, используя максимально обтекаемые формулировки. Пусть те, кто будут проверять его почту, знают, что ему нечего скрывать. Закончив письмо, Шерлок опустил его в почтовый ящик и направился к одному из окошек, чтобы отправить почтовый перевод супругу. Шерлок надеялся на то, что Джон прислушается к его просьбе и поймёт, почему муж сам не обратился к Майкрофту, ну а если омега не поймёт, то братец уж точно обратит внимание на подобную странность. Теперь нужно было решить, что делать с Магнуссеном.
Здравствуйте, дорогие мои Джон и Эдди!
В связи с тем, что началась война, отменили все отпуска, и я не смогу приехать к вам, как ранее обещал. Детально, что здесь происходит, не опишешь, нет времени. Кроме того, всё и так ясно – раз введено военное положение, то ужесточились сроки выполнения работ и требования к соблюдению трудовой дисциплины.
Я не сомневаюсь в том, что наши доблестные войска вскоре отразят нападение противника, но всё же мне было бы намного спокойнее, если бы вы на некоторое время уехали из страны. Мистер Карлтон по совету сына два года назад открыл филиал своей фирмы в нейтральной Швейцарии. Думаю, и он, и папа с радостью приютили бы вас с Эдди. Свяжись с Майкрофтом, он должен помочь вам с организацией переезда.
Дорогой Джон, я так скучаю по тебе и сыночку. Вспоминая вас, я понимаю, какое это было счастье, быть с вами рядом. Напишу при возможности больше. Думаю, что сегодня смогу послать тебе немного денег.
Целую тебя и сына крепко-крепко. До свидания. Привет папе, Грегу и остальным. Пиши.
Твой Шерлок.
Обратный адрес: «Станция 251 километр, почтовый ящик 47/80 Шерлоку Холмсу.
Остаток лета прошёл для Джона сравнительно спокойно, а в начале осени он услышал по радио страшное известие о том, что началась война. Волна паники среди населения прокатилась по городу и в считанные часы смела с прилавков магазинов все продукты. Через несколько дней были введены продовольственные карточки, но для того, чтобы отоварить их, приходилось часами стоять в очередях. Первыми жертвами войны стали куры, которых пришлось зарезать, потому что их нечем было кормить. Кроме того, ребёнку нужно было мясо, которого не было в магазинах, а на рынке оно продавалось по астрономической цене.
Первое время у Джона было ощущение нереальности происходящего, но вскоре, когда поблизости стали взрываться бомбы, он научился по сигналу воздушной тревоги быстро одевать ребёнка, брать самое необходимое и спускаться в погреб. Эдди плакал, он не хотел сидеть в темноте и боялся гула моторов, проникавшего даже сквозь толщу земли.
С наступлением темноты на улицах больше не включали фонари. Окна домов занавешивали чёрными шторами, чтобы ни один огонёк не помог вражеским лётчикам обнаружить жильё. Стёкла во всех окнах крест-накрест заклеили бумагой, чтобы они под воздействием взрывной волны не разлетелись на осколки и не ранили находящихся поблизости людей. Люди стали ходить осторожно по городу даже днём, потому что теперь повсюду были выбоины от взрывов и вражеские бомбардировщики могли прилететь в любое время суток. С наступлением ночи начинался комендантский час, и все кто не работал и не дежурил в патрулях, должны были оставаться дома.
Соседям стали приходить первые похоронки, и с тех пор Джон подходил к почтовому ящику не с надеждой, а с опаской. Сводки с фронта становились всё тревожнее. Вторжение было слишком масштабным, и его не удавалось быстро отразить. Линия фронта стремительно приближалась. По ночам по их улице с громким лязганьем проезжали только что сошедшие с конвейера танки, круша своими гусеницами уцелевший асфальт. Всё больше ровесников Джона уходили в действующую армию, кого призвали, кто пошёл туда добровольцем. Грега перевели в городской батальон самообороны. Мужья старших братьев-омег были призваны в армию. Поэтому Джон, ведя Эдди из поликлиники, удивился, встретив спокойно прохаживавшегося по улице Джима Мориарти. Джон не чаял уже и увидеться со своим старым другом. Он был уверен, что тот давно на фронте, ведь бет призывали первыми.
- Привет, Джон! Вижу, ты с приплодом, - одетый в дорогой костюм бета смотрел на них свысока.
- Привет, Джим! Давно ты в городе? Приехал повидаться с родителями перед отправкой на фронт? - при виде своего былого увлечения Джон испытывал странные чувства.
- Какой фронт? У меня жёлтый билет, - самодовольно усмехнулся Джим. - И всего-то понадобилось провести месяц в психушке, чтобы получить его. Я приехал насовсем. Уже подыскал работу. Остановился пока у родителей. Может, потом подыщу квартиру. Заходи как-нибудь, попьём чайку, поболтаем.
- Извини, Джим, но я теперь замужний человек, и мне некогда в гостях рассиживаться да чаи распивать. Нам с приплодом нужно заниматься хозяйством, так что мы, пожалуй, пойдём. Был рад встрече, - Джон не подал руки этому уклонисту и заторопился домой.
Он много чего мог бы сказать Мориарти, например, припомнить, насколько редко тот отвечал на его письма или то последнее письмо, в котором бета холодно посоветовал ему выходить замуж, если зовут. Но к чему всё это было теперь? Каждый из них сделал свой выбор. Сейчас у Джона был муж и маленькое чудо по имени Эдди, и он ни о чём не жалел, но осталась некоторая горечь оттого, как они с Джимом расстались.
Через несколько дней он получил тревожное письмо от Шерлока и извещение о денежном переводе. Тогда он впервые задумался об объезде. Но что делать с домом и хозяйством? Как бросить то немногое, что у тебя есть и стать человеком без дома и без родины? Однако он всё же телеграфировал Майкрофту. Ответ был неутешительным, Майкрофт тоже советовал им уехать.
Когда бомбёжки, во время которых приходилось отсиживаться в погребе, участились, и до линии фронта осталось всего несколько десятков миль, Джон решил отправить в Швейцарию хотя бы папу и Эдди. После того, как они уехали, и в доме стало пусто и неестественно тихо, он написал Шерлоку письмо, на которое так и не дождался ответа.
Здравствуй, дорогой Шерлок!
Я почти через день посылаю тебе открытки, но не знаю, получаешь ли ты их. Вчера отправил поездом папу с Эдди к твоей родне в Швейцарию. Мне нужно ещё на несколько дней задержаться, чтобы решить, что делать с живностью, и получить денежное пособие и документы.
Милый Шерлок, если бы ты знал, как мы соскучились по тебе! Получить от тебя хотя бы пару слов было бы большой радостью. А если бы я мог тебя увидеть, то это стало бы ни с чем не сравнимым счастьем. Эдди с каждым днём становится всё больше похожим на тебя, его волосы потемнели и начали виться. Знал бы ты, какой он остроумный и забавный! Как жаль, что ты не видишь его в самом интересном возрасте. Видел бы ты, как он распрощался со мной, когда уезжал с дедушкой, думая, что едет к отцу. Ни о чём другом он не мог говорить.
Шерлок, если ты получишь эту открытку, пожалуйста, напиши как твоё здоровье. Я так беспокоюсь о тебе. Наверняка, ты там забываешь вовремя поесть, и некому тебе об этом напомнить. Так хотелось бы побаловать тебя чем-нибудь домашним. Не нужно ли выслать тебе что-то из твоих вещей? Шерлок, на самом деле я не хочу к твоей родне в тихую и безопасную Швейцарию. Я хочу к тебе, как бы там не было опасно. Я уже не тот плачущий над чужими злоключениями омежка. Вот увидишь, я могу быть сильным. Только для этого мне нужно быть рядом с тобой. Неужели Майкрофт не может сделать ничего, чтобы мы были вместе?