— Хм-м, — с сомнением проговорил он, — кажется, я видел ружье?
Раздался невнятный звук. Затем блестящее черное существо выскочило из шатра. Оно вложило ружье в человеческие руки одного из лакеев. Тот с почтительным поклоном вручил его Стэннарду. Он внимательно осмотрел ружье. Оно находилось в превосходном состоянии. Стэннард поднял ружье, прицелился в одну из веток и спустил курок. Энергетический луч ударил в дерево, последовала фиолетовая вспышка, ветка развалилась на куски, во все стороны повалил дым.
Стэннард опустил ружье. Это было оружие, и оно работало! Если пэсики собирались его убить после каких-то непонятных фокусов, то не стали бы давать ему в руки ружье, с помощью которого он мог прикончить десятки аборигенов.
— Ладно, — хмуро сказал он, — похоже, оно настоящее. Я позавтракаю. Что потом?
— Господина ждет дом, — похоронным тоном сообщил дворецкий. — Если господин пожелает, он отправится туда. Или пэсики построят ему новый дом здесь. Или в другом месте. В любом месте, где господин пожелает, пэсики построят его с радостью!
Стэннард решил усесться на стул. И стул, как и положено, слегка переместился вперед. Ему отменно прислуживали. Рядом постоянно находились два лакея, две горничных и дворецкий. Они вели себя с восторженным смирением. Вероятно, такими были слуги султана.
Не успевал он протянуть руку, как ему тут же подавали желаемое. Стоило на что-то посмотреть — и он это получал. Бокалы были наполнены. На столе стояли вина и земное виски, а также искристое вино с удивительно приятным ароматом. Стэннард осторожно пробовал разные напитки.
Нет, здесь что-то не так. Ему было необходимо подумать. У Стэннарда появилось ничем не обоснованное предчувствие, что все происходящее имеет какое-то отношение к работе, которую он должен был выполнить, когда произошло кораблекрушение.
— Хотите музыку, господин? — почтительно спросил дворецкий.
— Что? О да, конечно, — рассеянно ответил Стэннард. Со своего места он не слишком хорошо видел уходящую в лес тропу, по которой продолжали бегать черные поблескивающие существа, нагруженные все новыми и новыми предметами. Перед ним появился оркестр. Он выглядел как настоящий. Все музыканты были одеты в одинаковые костюмы. Он вдруг их узнал — оркестр под управлением знаменитого дирижера, видеозаписи которого десять лет назад покорили половину Галактики.
Такие же костюмы, как у слуг, — форма, которую пэсики надевали на себя, — воспроизводили фигуры и лица реальных музыкантов. В руках они держали инструменты. Оркестр заиграл. Превосходное исполнение известной записи, но вскоре Стэннард заметил, что движения оркестрантов не полностью совпадают с музыкой.
Более того, звук издавали не инструменты, он шел из диафрагм каждого пэсика, при помощи которых они говорили и производили любые другие звуки. Стэннарда это слегка шокировало.
Затем появились танцоры, и Стэннард едва не вскочил на ноги. Они были стройными и грациозными — Стэннард не сомневался, что пэсики внимательно изучили видеозаписи и научились танцевать, как люди. Но они оставались пэсиками, одетыми в пластиковые скафандры-маски. И все же они удивительно напоминали гибких земных девушек в открытых бальных платьях, танцующих под знойную страстную музыку.
Все это происходило под ярким солнцем, и Стэннард наблюдал за представлением из шатра, расположенного на небольшой прогалине, окруженной странными деревьями с двояковыпуклыми листьями. А вокруг него толпились черные блестящие пэсики, наблюдавшие за Стэннардом. Что-то здесь было неправильно.
И каждая из изящных танцующих фигур была лишь черным блестящим существом в эффектном костюме, старательно развлекающим человека, который являлся — как они утверждали — их господином.
Почему-то Стэннарду было немного не по себе.
Сутки на Пэсике длились двадцать два часа. Девушку Стэннард увидел только на третий день. За это время несколько раз возникали моменты, когда ему казалось, будто он сходит с ума, а предчувствие, твердившее, что происходящее как-то связано с полетом «Снарка», казалось ему абсурдным.
Впрочем, несколько раз он испытывал искушение забыть обо всем и принять ситуацию такой, какая она есть. А иногда ему ужасно хотелось что-нибудь сломать.
Пэсики раздражали. В их показном смирении было нечто вызывающее отвращение — к тому же Стэннард не мог забыть самозабвенную радость, с которой они танцевали, когда обнаружили, что разбился земной корабль со всем экипажем.
Пэсики встречали пробуждение Стэннарда счастливыми криками и песнями, ловили каждое его слово, словно оно было полно невероятной мудрости, демонстрировали удивительную изобретательность, чтобы показать свое обожание. Так или иначе, Стэннарда периодически охватывал страх.
На третье утро, когда он проснулся, возле его постели появился камердинер. Кровать, как и все вокруг, в том числе и дворец, куда его отнесли, была дешевой и фальшиво изящной с виду. Здание выстроили сами пэсики по приказу человека, который явно изучал жизнь аристократов по видео.
— Господин, — угодливо заговорил камердинер, — вас придет навестить человек-господин. Через два часа.
Стэннард скатился с постели. Пэсик в костюме камердинера помог ему одеться. Стэннард ходил в комбинезоне, который был на нем в момент катастрофы. Как только он застегнул пояс, камердинер протянул ему еще один, с двумя закрепленными на нем бластерами.
— Зачем мне оружие? — спросил Стэннард. — Это обычай?
— Люди-господа, господин, всегда носят оружие, когда встречаются друг с другом, — вкрадчиво сказал камердинер.
Он поклонился и собрался уйти.
— Зачем? — не унимался Стэннард. — Какой в этом смысл?
— Иногда они убивают, — с лицемерным сожалением сообщил камердинер. — Пэсикам этого не понять, господин. Господина, который жил здесь раньше, убил другой господин.
Неподалеку от дворца находился курган, где была могила — за ней тщательно ухаживали, вокруг росли пурпурные цветы. Стэннарду сказали, что здесь похоронен его предшественник. Однако он был настолько ошеломлен роскошью дворца, что не проявил любопытства.
К тому же он не питал никакого интереса к человеку, заставившему пэсиков надевать костюмы и изображать сладострастных танцующих девушек.
— А как его убили? — спросил Стэннард.
— Кто знает, господин? Они вместе выпивали. А потом другой господин убил нашего господина. Вы можете спросить, господин, когда он придет!
— Значит, меня навестит убийца? — пробормотал Стэннард. — А что произошло после убийства?
— Господин ушел — он не захотел забрать вещи нашего господина.
— А как насчет закона?
Камердинер удивленно переспросил:
— Закона, господин?
— Понятно, — мрачно сказал Стэннард. — На Пэсике люди выше закона. Их слишком мало, чтобы создавать правила для себя. Но неужели пэсики ничего не сделали, когда их господина убили?
— Мы спросили, чего желает другой господин, — заявил пэсик в костюме камердинера. — Мы хотели ему служить. А он сказал, чтобы мы отправлялись к дьяволу. Но он не объяснил, как это сделать, он просто рассмеялся и ушел.
— Понятно, — протянул Стэннард.
Он надел второй пояс с бластерами. Пэсики служили людям — похоже, им было все равно, кому именно служить. Они не знали, что такое верность определенной личности. Один человек убил другого, и пэсики, которые с радостью служили убитому, тут же предложили себя в качестве добровольных рабов убийце.
Все выглядело убедительно. Похоже, оправдывалось интуитивное предположение Стэннарда о связи между Пэсиком и его поручением. Но пока он ничего не слышал о женщине-господине. Он почти забыл о том, что однажды пэсик о ней что-то говорил.
Стэннард завтракал, когда она без всякого предупреждения вошла в комнату. Когда она заходила, ее частично заслонил собой камердинер, с обычными церемониями прислуживавший Стэннарду.
Стэннард заметил женскую фигуру, но у него было несколько горничных. Эту он раньше не видел, однако Стэннарда она не заинтересовала. Он взял на ложечку немного мякоти розового фрукта и поднес лакомство к губам. Но тут камердинер поспешно отошел в сторону и низко поклонился.