Интар только рассмеялся, он уже неделю жил среди лесных эльфов и успел выучить несколько правил. Так же юный колдун узнал довольно многое о празднике весны, к которому так готовились эльфы. Суть праздника была в том, что в этот день парни одевают охотничьи одежды и накидывают плащи, пряча под маской лицо, а девушки подобно настоящим озорницам, примеряли на себя роль жертв и должны были сбежать от охотника. Именно вовремя этого праздника образовывались пары, если охотник находил свою пару в роли жертвы, то образовывалась истинная пара, которую благословляли боги. Проблема найти своего охотника заключалась в том, что все парни выглядели одинаково, но им запрещено было подавать голос. Интару раньше запрещали участвовать в подобных играх из-за его особенных глаз и роста, но в этот раз участвовали и совсем юные эльфы, да и эльфы решили накладывать иллюзию на участников, чтобы все было честно, поэтому колдун не упустил своей возможности поучаствовать. Спасенная им девушка ничего не помнила о том, что произошло. Раташу приняли радушно, но девушка предпочла оставаться вместе с колдуном, хотя и часто замечала, что парень устает от чужого внимания. Они нашли общий язык, девушка ему доверяла и его стараниями шла на поправку. Но, не все так было радужно, как хотелось бы. К северу от леса эльфов, куда так торопливо тянулись вороны, молодой всадник погонял вороного коня, могучий жеребец увенчанный парой серебряных рогов, а горящие два огня, глаза, смотрят вперед. За спиной по небу расползалась тьма, ведомый только странной тягой, которую не мог объяснить даже сам себе, слуга смерти пригнулся к коню и шепнул не так давно выученное заклятье. Земля вздрогнула, выплевывая на поверхность уродливых созданий некогда бывшие ящерами, а теперь, это было нечто отдаленно напоминающее гибрид ящера и насекомого. Лишившись своего укрытия, создания корчились в конвульсиях, не способные перевернуться на лапы и быстро рассыпались. Их слепые бусинки, глаза, смотрели вслед удаляющемуся всаднику, но не попавшие под действие заклятья существа продолжали свое преследование. Верные пернатые создания шумной стаей пронеслись низко над землей, уводя за собой слепых монстров. Резвое создание верно неслось навстречу гибели в виде обрыва, но некромант вовремя потянул поводья на себя, заставив разгоряченного скакуна встать на дыбы и шумно заржать. Антакару пришлось спешиться, но глубокий капюшон сбрасывать не стал, он учился в пути, под заботливым покровом ночи юноша чувствовал себя полным сил. С собой взял только необходимое и книгу, из которой учил все новые и новые заклинания, а так же наконец-то, поверил, что оникс может быть полезным. Глаза цвета льда внимательно следили за стайкой союзников, так неожиданно, пришедших на помощь и понимал, Бэйкор не успокоится, пока не убьет его. Сам парень не знал, как это объяснить, но что-то внутри требовало продолжать путь, а какая-то его часть была уверена, что богиня чувствует его и молит своего мужа, чтобы дракон не добрался до последнего некроманта. Камень на шее пока что его не беспокоил, что не могло не радовать, а пока адский конь не потерял окончательно голову, блондин повел его за собой к дальнему краю обрыва, где еще сохранился мост. Дугой выгнутый мост был довольно широкий, чтобы тут могли спокойно двигаться караваны в обе стороны. Копыта лавового скакуна слегка дымились при каждом прикосновении к твердой поверхности, густая грива скакуна аккуратно зачесана в одну сторону, но среди нее проглядывались красные, как кровь полоски – признак коня обладающего или частично владеющего огненной стихией. Лавовые лошади не такая редкость, потому что таких лошадок очень сложно приручить, а Риу это удалось, он настоял, чтобы юный некромант быстро седлал коня и как можно быстрее покинул поселок. Ночью в деревню Риу нагрянул отряд гоблинов в поисках последнего некроманта и ночные визитеры, Антакар спешно собрал сумку, кое-какие вещи и плащ, так же книгу некроманта, которая судя по меткам на страницах, еще и была немного подправлена бывшим хозяином. Из того, что блондин успел прочитать и выучить, начал понимать, что жизнь его будет сложной. Воспоминания о прошлой жизни постепенно всплывали перед глазами яркими картинами немого кино или только голосами, затем угасали и покидали его, не оставляя и следа. Единственным и самым странным своим достижением Руслан считал ранее поднятого птенца. Как он понял, теперь, данное маленькое мертвое тельце - его персональный фамильяр.