- Амаорэ, - шепнула подруга на ухо брюнетке, - тебе понравился Лалати?
- Лалати? – удивилась вторая подруга и посмотрела на юную богиню, словно видела ее в первый раз. – Да брось, голубоглазый уже упоминал, что хочет поухаживать за скромной Амаорэ. – Голубоглазая богиня смерти закашлялась, вот с кем только ей не приходилось общаться, но вот ухаживаний известного кумира и сердцееда Лалати ей точно не хотелось. – А что такого?
- Эй, смотри, - шепнула за спиной одна из девчонок, обращаясь к своей подруге, - новоиспеченные божества в этот раз гораздо симпатичнее.
Брюнетка посмотрела на импровизированную арену в центре аудитории, где сейчас были пятеро парней и две девушки. Новые божества были немного растеряны и не особо понимали, чего от них ждут, но все внимание прекрасной богини смерти вновь привлек шумный рыжик, который до этого смело, спорил о чем-то с вспыльчивым Борэ. Только сейчас девушка могла рассмотреть симпатичное лицо парня и изумрудного цвета глаза, а длинные волосы по пояс были двух цветов. От корней насыщенного рыжего цвета плавно перетекали в золотой, словно отражали сам рассвет, бледная кожа ничуть не портила картины, спортивное телосложение делало парня привлекательнее, но не выделяло на фоне других божеств, которые еще не факт, что будут богами. Парень стоял в одних штанах горчичного цвета плотно прилегающих к телу и высокие темные сапоги с ремешками по бокам почти черного оттенка. На шее и спине были какие-то черные и причудливые рисунки, издалека образующие какой-то символ или даже несколько. Подруги богини смерти тоже обратили внимание на насупившегося парня, который нетерпеливо поглядывал куда-то вверх, словно выискивал там что-то или кого-то. Над головами богов прогремел голос требующий представиться, что тут все друг друга знают и бояться нечего. К сожалению, Амаорэ не расслышала имя парня, но отметила для себя, что рыжик держался уверенно и даже нагло, что сразу выделило его на фоне других. Вновь прогремел голос позволяющий разойтись по местам. Девушки же начали обсуждать юные божества и не заметили, как горячо интересовавший их парень с волосами цвета рассвета занял место перед ними и с каким-то умилением рассматривал трех богинь. Брюнетка чувствовала, как щеки заливались румянцем от пристального взгляда изумрудных глаз, но переборов себя, девушка повернулась к нему. Они встретились глазами и пару секунд просто молчали.
- Привет, - рыжик лучезарно улыбнулся, не разрывая зрительного контакта, девушки замерли, смотря на него, - меня зовут Атэо.
Тогда девушка расплылась в милой улыбке, она почувствовала исходящее от новоиспеченного божества тепло, как от солнца. Подруги тогда еще пошутили, что у Лалати появился соперник. Амаорэ поймала себя на том, что сейчас сидит на краю кровати и мечтательно улыбается, грезя о том, кто был изгнан из собственного мира. Ее любимый супруг, лучезарный Атэо не был в силах оказаться рядом или вернуться, осознавая это, луноликая девушка опустила голову себе на грудь и обреченно вздохнула. Тоска больно сжала сердце, а слезы готовы были вырваться наружу, но Амаорэ больно закусила губу и сдержала их. Нельзя было показывать свою слабость при драконе, губа предательски дрожала, рука сама потянулась к окну, но волной окатила ненависть и богиня вздрогнула, опустив руку. Амаорэ каждой клеточкой чувствовала приближение черного дракона и с трудом взяла себя в руки, воспоминание, связанное с мужем слишком больно ранило. Дверь в покои открылась, и на пороге нарисовался разъяренный дракон с быстро заживающими царапинами на лице, руках и шее после встречи с воинственно настроенными сильфидами и трижды проклятым Лэшкафом. Словно кровью налитые глаза мужчины впились в несчастную богиню, изучали, шумный вдох заставил Амаорэ вздрогнуть, а на лице черного дракона появилась хищная улыбка. Бэйкор быстро пересек комнату и навис над брюнеткой, как скала. Все ее эмоции богатым спектром запахов, сильные и слабые перемешались в единую картину. Что-то внутри мужчины недовольно заворчало и завозилось, словно осуждало все его действия и то, что дракон заставлял страдать ослабшую богиню. Он видел ауру ее магии и то, как она подобно медузе обволакивала хрупкое тело слепой женщины, сущность зверя внутри недовольно ворчала и напоминала, что ослепила себя она только из-за него