Да, он хотел, чтобы следы страданий и тяжких дум бороздили лишь его изображение на полотне, а сам он сохранял весь нежный цвет и прелесть своей тогда еще почти не осознанной юности. Неужели его желание исполнилось? Нет, такое абсолютно невозможно. Чудовищно даже думать об этом. И тем не менее перед ним был его портрет со складкой жестокости у рта
На следующей странице лежала закладка. Почерк деда. — Володя дальше пожалуйста не читай. Отложи на пару лет. Ладно, спать буду, завтра спрошу почему.
9 июня 1973.
С утра пробовал рисовать бабочек, они просто красивые. Простые. Красивые, бесхитростные. Бабочки как летающие цветы, а вот пчёлы и муравьи интереснее. У них какая-то устремлённость. Они разговаривают. Вот муравей пробежал, на кусте земляничку увидел. На кустик повыше залез. Осмотрелся и пропал. Минут через пять три мураша прибежали, ягодку сняли и унесли. Попозже впятером пришли и начали планомерно грядку обнюхивать. Как соберутся вместе голова к голове, усиками перестукиваются и дымка жёлтенькая вокруг них появляется. Разбегутся и нет ничего. Интересно, а как у них там в муравейнике. Да рисовать таких шебуршилок не получится.
Яблоню порисовал, крыжовник. А вот и дедушка на обед приехал. Пора за стол. Только я собрался перебираться, а тут и Таня прискакала на коняшке-поняшке Звёздочке. У Звёздочки сегодня выходной, ребят она вчера катала, а сегодня её с Таней отпустили. Я бы тоже прокатился пони она ведь не велосипед, сама ходит, только вот как. Жалко. Звёздочку бабушка у забора на обед определила. Там травка свежая и щавеля немножко.
А у нас окрошка. С утра настаивалась. Только у деда всё по-своему. Он гущи выловил, щавеля, луку укропу добавил и сметаной заправил, ест и квасом из кружки запивает. А потом мы чай пили из самовара. Самовар у бабушки для гостей и для праздников. Сам он не большой, а наверху у него заварочный чайничек тоже металлический — блестящий в нём и вкус у чая совсем другой. Сегодня у нас пирожки со щавелем, с луком и с сюрпризами. Бабушка всегда что-то придумывает. А Таня всё что-то рассказать хочет, но видать тоже знает — обед дело серьёзное. Вот бабушка со стола стала убирать, а мы с дедом на веранду пошли. Я в кресло, а дедушка диванчик поправить. Тут уж Таня не утерпела и стала рассказывать, как Васька — старший обезьянец утром проснулся и давай по клетке колесом ходить, а Петрушка с Надюшкой на нем повисли и визжат от радости. Он по решётке под потолок, а они знай, заливаются. На верёвку прыгнул, качаются, веселятся. А вчетвером вообще целое представление устроили. Дедушка на меня поглядывает, хмыкает. Бабушка головой качает. Хорошо Таня рассказывает, надо ей книжку писать. Потом дедушка про завод новости рассказал, бабушка вспомнила про довоенную жизнь. Хорошо посидели. Дедушка на работу уехал. Бабушка хозяйствовать ушла. Звёздочка в теньке прикорнула, а жевать не перестаёт. Я Тане про зверьё соседское рассказал, про мурашей. В четыре часа Таня засобиралась, пора возвращаться, родителям помогать.
Рисовать пытаюсь, а нескладёха какая-то выходит. Всяко извертелся, а толку нет. Так до дедушкиного прихода и промаялся. И зеркало не в помощь и без зеркала никак.
Бабушка меня спать позвала, Утро вечера мудренее.
10 июня 1973.
Опять меня спозаранку покинуло, выспался. Завтракаем втроём.
— Деда, а все зеркала одинаковые?
— в каком смысле?
— ну вот стекло, а с той стороны отражается.
— нет, раньше в древности бронзовые были — полированные.
— а сейчас такое можно сделать?
— Можно, попробуем листочек нержавейки отполировать. Так можно самим амальгаму ртутную сделать и будет у нас зеркало не через стекло. Посмотрю справочники, химиков расспрошу, сообразим вечером и тебе польза — новое знание.
— Ну что Матушка, к обеду не жди, в столовую пойду, а то боюсь не справлюсь с внуковой задачей, не превзойду мастеров Клеопатры, зеркало волшебное не вызолочу.
— Не отощай на казённом харче, смотри.
Так за разговором и завтрак пролетел. Каждому свой урок на день. Бабушка жестяное корыто у веранды поставила, на солнышке, воды налила, что бы согрелась, для каких хозяйственных дел. Солнышко не торопко по небу бредёт, долгий летом день, хорошо. На полу тоже можно позагорать. Вот же оно — зеркало живое, вода в корыте и видно меня и опояску видно и чалмой тёмно — синей голова обёрнута — печалями разными. Ну выручай дедова наука, штрих и перспектива, реализм и другие волшебные слова и умения. Летай карандаш, отдавай себя делу. Вот оно как душу вкладывать, вот как на полную катушку, как против танка в атаку идти. Бабушка подошла, посмотрела, вздохнула. Ничего не сказала. Головой покачала, ушла. Дедушка вернулся, а я всё рисую, всю черноту в рисунок собираю.
Много её, всю нужно срисовать иначе не будет толку в работе, чувствую.
Уставать начал и лежать жёстко. Выдохся.
— Деда, я сейчас спать пойду, а ты после как поужинаешь, раствори малюнок в кислоте и в реку потом не забудь вылить.
— А сам покушать, весь день даже воды не пил?
— не хочу бабушка, помнишь про Рублёва читали он сколько постился прежде чем икону писать. Спать пойду, ужинайте.
11 июня 1973.