— Я понял вас, господин директор. Так вот, за него прошу я.
— Ты же понимаешь, Гарри, что сейчас довольно напряженное время…
— Но, согласитесь, гораздо менее… напряженное, чем во время войны с Воландемортом. Я не прошу месяц отпуска или неделю. Один день. Уверен, можно организовать замену, как, например, в свое время Северус подменял Ремуса.
— А как сам Северус посмотрит на подобную… инициативу? — похоже, Дамблдор решил не сдаваться.
— Я ему все объясню, об этом можете не беспокоится. Это своеобразный сюрприз.
— Неужели романтический вечер? — Альбус игриво подмигнул, явно пытаясь расположить к себе Гарри.
— Возможно, — уклончиво ответил Поттер, сохраняя абсолютно непроницаемое выражение лица. — Так могу я заручиться вашим согласием, господин директор?
В молчаливой пикировке взглядами прошла секунда, другая, потом Дамблдор вздохнул и, словно смирившись, ответил:
— Что ж, ладно.
Гарри тоже украдкой вздохнул, радуясь, что не пришлось применять тяжелую артиллерию в виде перечисления заслуг зельевара «перед отечеством» и банального шантажа их общими жертвами в прошлом. Воспоминания обо всем этом он предпочитал не доставать из пыльных шкафов памяти.
Видимо, Альбус решил, что подобная уступка с его стороны к чему-то все-таки обязывает, так как спросил:
— Как у вас с ним дела в принципе? — расшифровки с кем «с ним» не требовалось, и так понятно, но Гарри немного промолчал, прежде чем бросить ничего не значащее:
— Отлично.
— А как обстоят дела с твоим новым… состоянием? — так просто директор никогда не отступал.
— Не такое уж и новое. Скоро год как.
— Это не срок. Ремус до сих пор до конца не смирился.
— Его проблемы. У нас разный подход к нашему… состоянию. Меня все устраивает.
Дамблдор как-то уж очень пристально посмотрел на Поттера, словно в чем-то его подозревал, но вопросов больше не задал, лишь сказал:
— Я рад, если это, действительно, так.
И понимай, как хочешь. Словно в старые добрые времена намеков и иносказаний. Гарри еле сдержался, чтобы не фыркнуть. Вместо этого он поднялся со словами:
— Думаю, мне пора. Я и так злоупотребил вашим вниманием, господин директор.
— Право, какая ерунда, мой мальчик! Ты же знаешь, я всегда рад тебя видеть! — прежний облик любимого дедушки
— И все же. К тому же мне нужно к Северусу. До свидания.
Более не медля, Гарри покинул кабинет директора. Еще чуть-чуть, и это походило бы на бегство, но Поттер достаточно владел собой, чтобы не переступить грани. В этом кабинете, да и вообще в этих стенах он словно и впрямь превращался в мальчишку, что нервировало.
Выйдя в коридор и убедившись, что он безлюден, Гарри передернул плечами, отгоняя от себя ненужные мысли и ассоциации. Так или иначе, но разговор с Альбусом прошел более чем успешно, и Поттер решил, в самом деле, отыскать Северуса.
От директорского кабинета до подземелий идти довольно прилично, да и занятия, видимо, только что закончились, так как стоило выйти в общий коридор, как Гарри тотчас закрутило в водоворот снующих учеников, одновременно окунув в их многоголосье. От столь резкой перемены волк внутри него ощетинился и постарался уйти поглубже, а сам Поттер подумал, что, наверное, следовало взять с собой мантию-невидимку.
Стоит заметить, что узнал героя магического мира далеко не первый ученик и даже не десятый. За время этой «форы» Гарри успел в полной мере понять раздражение Северуса по поводу приближающегося праздника: валентинки, попадающиеся на глаза в самых неожиданных местах, ученики, пытающиеся тут же и немедленно наладить межполовой контакт, а некоторые на фоне этого и выяснить отношения. Такое бурление страстей, что Поттер даже заподозрил, не распылил ли кто в коридоре сильное любовное зелье, но он бы почувствовал. Зелья не было, только запах бурлящих юношеских гормонов. А когда ты так чутко все ощущаешь, то становится не по себе. Но тут не по себе стало еще больше — его узнали.
Остаток пути до подземелий Гарри едва ли не локтями прокладывал себе дорогу, одновременно пытаясь не быть совсем уж грубым, отвечая на вопросы «поклонников». Поттер уже испугался, что его погребут под валентинками, наколдованными и не только сердечками и плюшевыми свидетельствами «пылких чувств», но тут он как раз ступил на территорию Слизерина.
Сразу стало как-то тише и спокойнее. Еще бы! Слава мрачного декана змеиного факультета бежала далеко впереди него. Гарри, посмеиваясь, исподтишка наблюдал, как медленно рассеивается толпа его почитателей. Когда он дошел до классов — она исчезла совсем. Четверо последних, самых стойких (как ни странно, оказавшихся слизеринцами), увидев, куда направляется кумир, быстро свернули в сторону гостиных. Такое ощущение, что от греха подальше. Хотя Поттер кожей чувствовал снедавшее их любопытство.