— Мне пришлось… — начал было Сонни, но, услышав, как открывается дверь, замер. В щель протискивался Джекоб.
— С тобой все в порядке? — спросил изумленный Сонни.
Джекоб не ответил ему. Он вылез на крыльцо и закрыл за собой дверь. Потом поднял ружье, нацелив его прямо в грудь Мейджора. Я сошел вниз и встал на дорожке — на случай, если вдруг Сонни попытается бежать к своей машине.
Сонни несколько мгновений разглядывал ружье Джекоба. Потом обернулся и посмотрел на меня.
— Хэнк? — произнес он. Дышал он по-прежнему с трудом и все так же трогал глаза.
Я поднял ружье, целясь ему в живот. Ружье было тяжелым, и его вес почему-то наполнял меня сознанием собственной власти и силы. Как мне казалось, именно таким должно быть оружие — плотным, весомым, способным убивать. «Бред какой-то», — пронеслось вдруг в голове, и я словно растворился в этом состоянии сумасшествия. Мои страхи и тревоги исчезли: я почувствовал себя всесильным, способным на все. С улыбкой на губах я стоял и смотрел на Мейджора.
— Что за черт, Хэнк? — возмутился он. — Ты, видно, думаешь, что это смешно?
— Снимай куртку, — сказал я. Голос мой прозвучал очень тихо.
Он недоуменно уставился на меня.
— Давай же, Сонни. Раздевайся.
Мейджор перевел взгляд с меня на Джекоба, потом опять растерянно посмотрел на меня. Он попытался улыбнуться, но лишь скривил рот.
— Это не смешно, Хэнк. Ты разбудил меня, поднял среди ночи с постели.
Я сделал шаг вперед и, подняв ружье, нацелился ему в лицо.
— Делай, что тебе говорят, — приказал я.
Руки Сонни потянулись к молнии куртки. И вдруг он, словно передумав, вновь опустил их.
— Сонни, — произнес я, — это очень важно для меня. Я не хочу причинять тебе боль.
Он опять оглянулся на Джекоба, потом почему-то заглянул в дуло нацеленного на него ружья.
— Ты разбудил меня, — повторил он.
Я сделал еще шаг вперед. Стволом ружья я слегка ткнул его в лоб.
— Снимай свою куртку, Сонни.
Не сводя с меня глаз, он отступил назад. Я принял грозный вид, и это, хотя и не сразу, но возымело эффект. Сонни расстегнул куртку. Под ней были джинсы и голубая фланелевая рубашка.
— Возьми ее, — сказал я Джекобу.
Джекоб прошел вперед и, взяв у Сонни куртку, аккуратно перекинул ее через руку. Сонни наблюдал за его действиями. Я наблюдал за Сонни.
— Теперь ботинки, — проговорил я.
Сонни колебался секунд пять. Потом опустился на корточки и снял ботинки. Носков под ними не оказалось. Ступни его ног были маленькими и костлявыми — как у обезьянки.
— Ботинки, — скомандовал я Джекобу. Тот поднял с земли ботинки Сонни.
— Рубашку, — сказал я.
Сонни выдавил из себя короткий смешок.
— Да будет тебе, Хэнк. Все хорошо в меру. Мне и так не жарко. — И он, обхватив себя руками, оглянулся на моего брата.
— Снимай рубашку, Сонни, — повторил я.
Он покачал головой.
— Что за чертовщина, Хэнк? Это уже вовсе не смешно.
Я приблизился к нему на шаг и ударил ружьем по зубам. Странное дело — у меня и в мыслях не было бить его, и тем не менее это случилось. Никогда в жизни не поднимал я ни на кого руку. Сонни попятился, но не упал и даже не вскрикнул. Лишь смотрел на меня обезумевшим взглядом.
— В чем дело? — воскликнул он. Рот его был в крови. Он поднес к губам руку и закрыл глаза. Казалось, Мейджор до сих пор принимал происходящее за некий розыгрыш. Открыв глаза, он с надеждой посмотрел на меня, ожидая, что я вот-вот улыбнусь, скажу, что все в порядке, что мы просто подурачились.
— Снимай рубашку, — стоял я на своем. Он снял рубашку и бросил ее на землю.
— Джинсы.
— Нет, Хэнк, — взмолился Сонни.
Не задумываясь, я вновь ударил его, на этот раз в висок. Он упал на одно колено. Всего мгновение — и он опять поднялся на ноги.
— Давай, я жду.
Сонни перевел взгляд на Джекоба. Мы с братом стояли, направив ружья ему в грудь. Сонни снял джинсы.
— Теперь трусы, — сказал я.
Он замотал головой.
— Это уже совсем не смешно, Хэнк. Ты зашел слишком далеко.
Он начал дрожать от холода.
— Молчи, Сонни. Если ты сейчас откроешь рот, мне придется еще раз тебя ударить.
Сонни ничего не сказал.
— Итак, трусы, — повторил я.
Он не шелохнулся. Я поднял ружье и начал прицеливаться ему в лицо.
— Считаю до трех. На счет «три» стреляю.
Он стоял как вкопанный.
— Раз.
Сонни взглянул на Джекоба. У того так тряслись руки, что он едва удерживал ружье.
— Два.