— Спас? Что с Вовкой? — с Евдокии моментально слетел образ Снежной Королевы, ее место заняла обычная чуть уставшая женщина, которую терзали какие-то тяжелые мысли, но она старательно пыталась скрывать их от родных и прочих окружающих.
— Тамара Ивановна, не беспокойтесь, почти стемнело, за курткой так и вовсе не видно дырку, — заверил я старшее поколение семейства Шницель. — Пойду я.
— Ну, уж нет, Алексей, — возмутилась бабушка. — Ни в коем случае! Евдокия! — надавила голосом на дочь.
— Чего уж там, заходи, — смиряясь с неизбежным, процедила Дульсинея Курортная и первой шагнула в слабо освещенное нутро подъезда.
— Евдокия, давайте помогу! Сумку донесу.
— Велосипед занеси… пожалуйста… — отказалась тетя Дуся, тяжело поднимаясь по ступеням на четвертый этаж.
— Прошу, — я галантно придержал дверь перед Тамарой Ивановной.
— Спасибо, молодой человек, — поблагодарила пожилая дама. — Осторожно, тут крутая ступенька!
— Вижу, — откликнулся я, шагая за женщиной.
Так в молчании мы и поднялись на этаж. Я затащил велосипед в квартиру и топтался в прихожей, не зная, что дальше делать.
— Алексей, там, на полочке, тапочки стоят, переобувайтесь и проходите… — договорить Тамара Ивановна не успела.
— На кухню иди, — скомандовала Евдокия, выходя из ванной.
— Понял, принял, — откликнулся я.
— Дунечка, Алексею нужно выделить халат или спортивные штаны. Ему необходимо раздеться, не будет же он щеголять перед дамами в нижнем белье, — улыбнулась Тамара Ивановна. — Так, Вова, ты почему до сих пор в уличном? Немедленно в ванную, мыться и спать.
— Ба, я кушать хочу, — заканючил Вовка.
Я ухмыльнулся: по глазам вижу, пацан не столько есть хочет, сколько послушать, о чем будут разговорить взрослые. Я подмигнул парню, скинул уличную обувь, нацепил предложенные тапки и пошел на кухню. Евдокия, поджав губы, не глядя в мою сторону, разбирала сумку. Выкладывала на стол нехитрую снедь: хлеб, батон колбасы, пару консервов, кулек с барбарисками, бутылку молока, рогалики.
Интересно, где она все это купила в вечернее время? Хотя может подружка прикупила, а тетя Дуся только забрала после смены? Или это её бывший муж снабжает, который по совместительству чудо-доктор?
— Так, руки мыть, и к себе ступай, я сейчас принесу перекусить, — скомандовала бабушка.
— Но в комнате есть неприлично, ты всегда так говоришь! — возмутился Вовка.
— Сегодня можно в виде исключения, — Тамара Ивановна не собиралась сдавать позиции. — Марш в ванную, я кому сказала.
К моему удивлению, в перепалку между внуком и бабушкой Евдокия не встревала, продолжая возиться по хозяйству. Разложив продукты, молодая женщина достала кастрюльку с супом, налила в небольшой ковшичек, поставила разогреваться на плиту. Пока первое грелось, Дульсинея вытащила пару помидоров и огурцов, и принялась строгать нехитрый салат.
— Алексей, вот вам штаны, думаю, будут как раз, ступайте, переодевайтесь, и давайте мне ваши брюки.
— Хорошо, Тамара Ивановна, — я смирился с неизбежным, прихватил обычные советские треники из коллекции унисекс, и отправился в санузел.
— Можно? — улыбнулся я парнишке, который застыл на пороге ванной, явно пытаясь подслушать, о чем мы только что говорили на кухне.
— Заходи, — буркнул Вовка, просочился мимо меня и нырнул в одну из комнат.
Через минуту я вернулся к женщинам и поинтересовался у пожилой дамы:
— Тамара Ивановна, выдайте мне иголку с ниткой, я сам зашью.
— Вы умеете штопать? Похвально, молодой человек. Но нет. Давайте сюда ваши штаны, я сама зашью. Если бы не наш охламон… Считайте это моей признательностью за ваш смелый поступок.
— Мама, вы мне так и не рассказали, что случилось, — ожила Евдокия, опуская нож и поворачиваясь к нам обоим.
— Я с турника упал, мам. Ну, меня Леша поймал, ты не волнуйся, — отбарабанили из коридора.
— Ты еще здесь? — воскликнула Тамара Ивановна, подхватила мои брюки, и пошла разбираться с внуком, который никак не хотел укладываться спать.
— Как упал? — воскликнула Евдокия. — Вовка! А ну-ка, иди сюда немедленно!
— Дуня, с ним все в порядке! — начала объяснять бабушка, но довольный Вовчик метеором влетел в кухню.
— Да ты не волнуйся, мам, все в порядке. Я на Лешу упал! Правда, Леш?
— Правда, — хмыкнул я. — А я на рюкзак приземлился, так что у нас была мягкая посадка, не переживайте, Евдокия Аскольдовна. Вовка молодец, такой финт выкрутил. Еще чуть-чуть потренируется и падать перестанет, — ляпнул я, не подумав.