Этой дилеммы я не решил и в конце концов перестал о ней думать. Оставалось лишь одно: самому войти в корабль и посмотреть, что будет.
— Я с тобой!
А вот этого я никак не ожидал. Джоанна не желала отпускать меня одного. Губки упрямо поджаты, взгляд — решительный. Три дня я плел ей, чтобы не волновалась за меня, риска, мол, никакого, — и напрасно. Она не поверила.
Как будто ее присутствие могло обезопасить меня!
Я было встал со стула, но тут же сел и попытался отговорить ее, зайдя с другого края.
— А если это ловушка?
— Надеюсь, что нет.
— Одних надежд мало. Ты понимаешь, что стенки корабля могут просто схлопнуться и раздавить нас с тобой, как пару мошек?
Я лукавил. Уже по скорости роста корабля мне стало ясно, что Инфос строит его не из себя, а из подручных материалов, трансформируя одни элементы в другие и фабрикуя именно те материалы, какие и должны применяться в том или ином узле. Я даже проговорился об этом Джоанне и теперь надеялся лишь на то, что она не разбирается в технике.
Она и не разбиралась.
— Что ж, умрем вместе.
Вот и поговори с такой упрямицей!
— Более вероятен другой вариант, — сознался я. — Корабль дождется, когда мы войдем в него, загерметизирует люки и стартует. Сначала к «Икару-2», там автоматически дозаправится, затем пойдет к Луне. Инфос мог запрограммировать систему управления соответствующим образом и заблокировать возможность ручного вмешательства. Вероятно, он будет так любезен, что доставит нас прямо на Лунную базу, вместо того чтобы посадить где-нибудь в Море Кризисов и разгерметизировать корабль. На Лунной базе мы и останемся — навечно. У Инфоса есть несколько способов помешать нам вернуться на Землю, и будь уверена, он помешает. Ты готова к такому повороту? Пойми, у тебя не останется ни титула — на Луне они ничего не стоят, — ни поместья, ни вассальных дворян, ни положения в обществе, ни самого общества. Не будет общения ни с кем, кроме меня и устаревших изношенных роботов, не будет развлечений, и я уже не говорю о вкусной и разнообразной пище. Однообразная работа и однообразный досуг, короче, скука и безнедега. Тебе этого хочется?
— Совсем не хочется, ну и что? Все равно я пойду с тобой.
— У Инфоса зуб на меня, а не на тебя.
— А я кто, по-твоему? Так, мимо проходила?
Я начал закипать.
— Ты госпожа баронесса. Что бы ни случилось со мной, ты в любом случае останешься баронессой Тахоахоа. Разве не об этом ты мечтала? Какая простая дворяночка не завидует тебе? Живи и радуйся! Чего тебе рисковать?
— А тебе? — крикнула она.
— Меня выталкивают с этой планеты, разве ты не видишь? Лучше не отказываться, пока выпроваживают деликатно.
— Значит, выпроводят обоих!
— Только не говори мне, что я тебе дороже всех на свете!
Она подскочила ко мне и отвесила такую плюху, что я едва не слетел со стула. Потом бурно разрыдалась.
Вот и пойми этих женщин! Потирая щеку, я начал осознавать, что правила игры в этом мире не так просты, как мне казалось. Неужели я дорог Джоанне сам по себе?
Можно спросить — только ведь не получишь честного ответа. Даже если она сама будет свято уверена в том, что он честный-пречестный.
— Ладно, — проворчал я. — Идем. Реветь будешь потом. На Луне.
Со стороны дома, да и всего атолла, корабль по-прежнему был невидим: окружающий его занавес, из чего бы он ни был сфабрикован, работал четко, пропуская сквозь себя все, кроме изображения «Сойки», как будто скрываемый им объект был абсолютно прозрачным. Когда мы прошли сквозь занавес и корабль предстал перед нами во всем своем величии, я спросил Джоанну на всякий случай:
— Туземцы здесь не слонялись?
— Нет, — безмятежно ответила она.
— Почему ты так уверена?
— А я наложила табу на это место.
Я только головой покачал. Умница, ничего не скажешь. Я бы не додумался.