Правильной ли? Не знаю. Не уверен. Разве правильная порода породит неправильную?
Джоанна заявила, что я ошибаюсь и вообще дурак. Она сказала, что нам обязательно надо познакомиться с соседями, и я согласился пригласить их на коктейль. Пришли смуглые и курчавые барон и баронесса Франсиско-Мадеро, черный, как сапог, молодой виконт Абонг-Мбанг с двумя наложницами и граф Анак-Кракатау, рано состарившийся благодаря неумеренному употреблению слабого раствора воды в этаноле. Взглянув на него только раз, я дал себе слово больше не напиваться.
Понятия не имею, где моя супруга научилась смешивать коктейли, но удались они на славу. Джоанна щебетала пташкой, а мне делала знаки, означавшие то «не молчи, как пень», то «не брякни что-нибудь лишнее». Я старался. Разговор шел о пустяках, не касаясь ни Луны, ни дуэли, ни спасения императора. Нас всего лишь осторожно прощупывали: свои ли? А я, в свою очередь прощупывая гостей, понял одну важную вещь: они действительно ничегошеньки не знали об Инфосе! Да, повсеместно применяются системы управления, наделенные искусственным интеллектом, ну и что тут такого? Они привычны, как воздух или гравитация. Если они облегчают жизнь и повышают ее безопасность, то какой же олух станет возражать?
Мне стоило труда удержать себя от возражений: при первой же высказанной тени сомнения гости приняли бы меня за того самого олуха.
Ладно, решил я. И стал соответствовать.
Мы обсудили все бытовые темы: мое место императорского ретробиблиотекаря, окрестные красоты, включая замерзший водопад, обстановку в доме и наглость местных дворян, вообразивших себе, что если они служат важным господам, состоящим при дворе, и могут подчас воочию лицезреть самого императора, то они чем-то выделяются из прочей дворянской массы. Барон и баронесса Франсиско-Мадеро просто кипели: не далее как сегодня утром некий неумытый дворянчик, служащий, судя по всему, садовником у герцога Антильского, посмел не поклониться им! Да еще обдал запахом навоза, пропитавшего не только его тачку и одежду, но и все его ничтожное существо, начиная от волос и кончая подлым дворянским ливером! Возмутительно!
Я сочувственно кивал, вспоминая возрожденную бескрылую гагарку и возрождаемую стеллерову корову. Они, несомненно, важнее людей, и их запах никого не оскорбит. Я пожелал земной фауне дальнейших успехов.
Джоанна продолжала смешивать коктейли. После «Отвертки» и «Шурупа» граф Анак-Кракатау начал мягко оседать, был подхвачен под мышки и уложен на кушетку, где и захрапел. Виконт Абонг-Мбанг тянул через соломинку крепкий коктейль «Родина слонов», известный тем, что никакой его ингредиент не производился в Африке, и просил смешать еще. Наложницы виконта, одна белая, другая черная, но обе толстые, поначалу выглядели пришибленными, но уже после первого коктейля расслабились и принялись глупо хихикать. Чета Франсиско-Мадеро наперебой сплетничала. Я узнал, что граф Анак-Кракатау еле-еле сводит концы с концами благодаря какой-то ничтожной синекуре при дворе и охотно принимает приглашения на дармовые обеды даже от тех, кто по положению стоит гораздо ниже его. Гордости у графа никакой, да и с чего бы ей возникнуть, если его владения не приносят никакого дохода? После очередного вулканического извержения, случившегося еще до рождения графа, от его наследного острова осталось всего ничего, да и ту малость вскоре размыло штормами, и хотя остров теперь вновь поднялся над водой, на нем никто не живет, а собирать там можно только пемзу. Поневоле потеряешь спесь…
— И вообще почему этот ничтожный островок — графство? — возмущалась баронесса Франсиско-Мадеро.
— Потому что однажды он может бабахнуть так, как не бабахнет и герцогство, — пошутил я, и зря: баронесса была лишена чувства юмора.
— Что значит «может»? — кипела она. — А если этого не произойдет? Его величество не приказывал считать каждую песчинку ленным владением. А если вулкан все же бабахнет — тогда пусть граф несет ответственность за ущерб, причиненный его собственностью…
Джоанна наступила мне на ногу. Я усиленно закивал, во всем соглашаясь с баронессой. Да, мол, форменное безобразие. Вопиющий нонсенс. Если уж маленький, необитаемый и вдобавок нестабильный островок — графство, то почему бы не объявить кубический километр воздуха чьим-нибудь ленным владением? Или Тускарорскую впадину? Вероятно, на то были исторические причины, но если бы верховная власть вечно мирилась с анахронизмами, мы бы до сих пор не слезли с дерева. Будем уповать на мудрость государя…