Наверное, от них можно отупеть — не знаю, никогда не пробовал вычислять на бумаге, скажем, орбиты планет. И не учил никаких языков программирования, и не держал в памяти терминов, необходимых хотя бы для приблизительного понимания работы настольного компьютера тысячелетней давности. Зачем моей голове вся эта шелуха? Но бьюсь об заклад: никакой Бэббидж и никакой Тьюринг не могли вообразить себе, что электронное чудо-юдо возьмет на себя еще и творческую мысль, а человек радостно отдаст ее! Может, какие-нибудь фантасты той эпохи и предполагали нечто подобное, но кто всерьез воспринимает кассандр, сочиняющих развлекательное чтиво ради гонорара? Да хоть бы и огненные письмена возникли в небе — тьфу на них, если можно сделать жизнь легче и приятнее!
Не знаю, сколько времени я простоял столбом, ненавидя человечество и не обращая внимания на длинные ряды всевозможных домашних компьютеров: в виде тумбочек и громоздких мониторов, компактных складных, оснащенных рулонными и голографическими экранами, молекулярных, кварковых и так далее. К реальности меня вернуло деликатное покашливание Андреа.
— Если вашей милости будет угодно, этот зал имеет свой отдельный запасник…
Сговорились они с Петром, что ли, дразнить меня обзывая «милостью»?
— Чего?
— Запасник. Ваша ми…
— Чтобы «вашей милости» я больше не слышал, понятно? А запасник… ладно, пошли глянем.
Для нынешнего землянина запасник, набитый сотнями примерно таких же шкафов с непонятной до мигрени начинкой, отличался от музейного зала разве что меньшими размерами и царившим в нем запустением. Пахло мертвым железом и ржавчиной, с потолка свисала паутина, а пыли тут было столько, что хоть вызывай грузовой флаер.
— Почему бардак? — строго спросил я, ковырнув носком ноги какое-то тряпье на полу.
— Не успеваем, ваша ми… господин барон. Нас только четверо.
Ага. Ага. Ясно. Андреа только что сделал мне большое одолжение: теперь я буду знать, куда отсылать Гильермо и Тараса, когда не захочу, чтобы они маячили поблизости. Работа как раз для их способностей.
Мой подчиненный стоял с безразличной физиономией. Поди догадайся, что у него не уме.
— Могли бы задействовать роботов-уборщиков. Или и с этим делом не справитесь?
— Прошу прощения, господин барон, но… — Андреа замялся.
— Какое тут еще может быть «но»? — изображал я строгого начальника. — Лодыри вы. Надоела эта служба — так и скажите, вам найдут новую. Не обещаю, что она вам понравится, но найдут…
— Прошу прощения, господин… Это может быть опасно.
— Какой-нибудь ящик на голову рухнет? Или запутаюсь в паутине?
Андреа мялся.
— Ну?
— Тут у нас были странности…
— Какого рода?
— Скорее неприятности…
— Говори толком!
— Ну, в общем не у нас странности… — Андреа бубнил и мямлил. — То есть не совсем у нас… Был тут один случай, и я, конечно, должен был сразу об этом доложить, но…
— Забыл?
— Забыл, господин барон. Виноват. При таком хозяйстве… оно сами видите, какое обширное… столько всего приходится держать в памяти… мозги пухнут… а тот случай был так давно…
— Перестань жевать язык! — рявкнул я. — Докладывай кратко и по существу.
Я и теперь скорее делал вид, что раздражен, нежели был таковым в действительности. Почувствовал некую интригу и навострил уши.
— В запаснике имеется один старый прибор… Он вызывает призраки.
Сейчас Андреа выглядел испуганным идиотом. Я знал: он им не был.
— Куда вызывает?
— Прямо сюда.
— Неужели? И какого рода эти призраки?
— Я видел только один призрак, — прошептал Андреа. — Господин барон… это было страшно!
Начал с шепота, а сорвался на крик. Ну-ну. Кто-нибудь другой и впрямь поверил бы, что дурень-дворянин вот-вот покроется холодным потом и готов запаниковать.
Тепло, очень тепло… Знаем мы, какие бывают призраки. Они не воют, блуждая по подземельям в белых балахонах. От них и схлопотать можно. Их современное название — инфосолитоны.
— Показывай прибор.
— Он там…
Доведя меня до нужного стеллажа и ткнув пальцем в направлении искомого прибора, мой подчиненный наотрез отказался приблизиться к нему ближе чем на три шага. С виду прибор был как прибор — стандартный кожух со шнурком, ведущим к управляющему компьютеру-наладоннику. Тот был древнее некуда — с экраном!
— Он хоть работает? — указал я на эту заваль.
— В прошлый раз работал, — опасливо пролепетал Андреа. По-моему, он переигрывал. Впрочем, главным зрителем на этом представлении был не я.