Двухметровый жирдяй закрыл глаза и пискляво зарычал. Карлик озирался. Женщина сдвинув брови наблюдала, ее коса мелко подрагивала. Парень с хвостом натужено засмеялся:
— Это что-то из Парадигмы? Запрещенка?
— Молодой человек, — с укоризной покачал головой старик. — Вы хоть что-нибудь читаете?
— Ты, старый, жить меня не учи. Если опасность, так и вещай.
— Я хочу домой, — истерично произнесла женщина. — Я все верну.
— У вас, Карохар, нет совести, — с презрением сказал карлик. — Мы вам поверили. Да перестаньте меня держать. Прекратите, мерзавец.
— Нет, нет, нет, — закашлялся старик под маской
Рычание жирдяя перешло в тревожный скрип.
— Эй ты, завязывай, — сказал парень, бешено вращая глазами. Кожа на его напряженном хвосте покраснела.
— Боги мои, — всхлипнула женщина с косой. — Наказание мне за ущербы.
Внезапно маски, нити-отростки и ободок на голове Карохара вспыхнули ослепительно белым. Медиумы замолчали и медленно закрыли глаза.
— Проводники в подневольном трансе, — оповестила Фона, перекручивая пузырь, в котором то возникали, то угасали разноцветные образы. — Синхронизация с вашим мозгом установлена.
— Приготовься, я начинаю контакт, — сказал Карохар и на выдохе неистово издал гортанный звук.
Медиумы встрепенулись, вытянулись в спине. Огненные символы стали перетекать один в другой образуя новые.
— Ты здесь? — спросил Карохар.
— Да, — хором ответили медиумы.
— Ищи.
После часа молчаливого полета подошла Фона, осторожно коснулась плеча Карохара:
— Медиумы на пределе. Да и вы тоже.
Карохар жестом отогнал ее и громко произнес, сдвинув зрачки к узкой переносице:
— Чем-нибудь обрадуешь?
— Нет, — сказали медиумы.
— Жаль, — тонкие губы Карохара беспокойно зашевелились. — Медиумов искать все труднее, а городов-миллионников на Земле еще много. У меня не хватает ресурсов. Может постараешься и сузишь круг поиска?
— Нет, — проголосили медиумы.
— Что ж, на сегодня закончим. Встретимся в Пекине. Фона отключай.
— Нет, — заорали медиумы.
— Что ты имеешь в виду? — спросил Карохар.
— Здесь.
— Объект в Москве?
— Да.
Карохар в предвкушении потер ладони:
— Я жду. Что дальше?
— Он петь.
— Он, в смысле мужского пола?
— Да.
Бледные щеки Карохара налились румянцем. Большой рот расплылся в улыбке.
— Что такое «петь»? Поет сейчас?
— Нет.
— Поет вообще? То есть мы не ошиблись, он музыкант?
— Да.
— Определить можешь, профессионал или любитель?
— Нет.
— Основной инструмент?
— Нет.
— Я понял тебя.
— Пе-е-е-еть! — вскричали медиумы и затянули тоскливую мелодию. — О-а-у-а-а-о-у-а.
Когда они перестали петь, из-под масок раздалось шипение.
— Что еще? — спросил Карохар.
— Созревает, — провыли медиумы.
— Сколько у меня времени?
— Мало.
— Еще какую-нибудь зацепку дай.
— Нет.
Маски медиумов и ободок Карохара почернели. Фона сняла с Карохара ободок, который тут же вместе с нитями и масками осыпался пылью. Медиумы открыли глаза. Лица их ужасно перекосились. Женщина в очках пронзительно заверещала. Старик зашелся в удушающем кашле. Парень склонил голову, его сотрясала сильная икота. Жирдяй оскалил остро заточенные зубы, а карлик сказал со злостью:
— Глупец ты, Карохар. Хоть понимаешь с чем связался? Больше я туда не пойду.
— Я знаю, — отстраненно ответил Карохар и жестом подозвал помощницу.
В ее руке блеснула гладкая трубка. Фона прислонила ее к затылку женщины, трубка мягко вошла в голову, женщина замертво повалилась набок.
Убив остальных медиумов, Фона поманила пузырь, он подлетел.
— Проиграй мелодию, — попросил Карохар.
Фона трижды моргнула. Зазвучала запись хора медиумов. Карохар задумчиво потеребил подбородок.
— Переведи.
Фона засунула руки по локоть в пузырь, вытащила белую пластинку с нотной записью мелодии. Протянула Карохару. Тот не принял, лишь сказал удрученно:
— Каждый низший мужчина Москвы и ближайших территорий, так или иначе связанный с музыкой, должен добровольно спеть это приглашение. Возраст от восемнадцати до двадцати семи лет.
— Таких много, — сказала Фона, вглядываясь в пластинку. — Надзор начнет задавать вопросы.
— Уже начал. Для начала пусть считают, что мы проводим научно-статистический эксперимент. В остальном думай, Фона, думай. Не забывай, что мы тоже Власть. Как бы то ни было, мое влияние здесь что-то значит. Шансы небольшие, но шансы есть. Упустить возможность мы не вправе. Когда найдем его, ты станешь Доверенным.