Фона согнулась в коленях, поклонилась, сложила замысловатым узлом руки:
— Не для статуса и регалий борьба моя. Ради Истины и Благого Упорядка. Служить вместе с вами большая честь.
Карохар кивнул:
— Перевези мою резиденцию в Москву.
Он поднялся, сумрачно взглянул на мертвых медиумов и прошел сквозь правый борт самолета.
Карохар падал вниз головой, широко раскинув руки. Плащ упруго хлопал в потоках холодного воздуха. Снизу стремительно приближались миллионы огней Москвы. Один огонек отделился и полетел Карохару навстречу. Огонек вскоре принял очертания яркого шара.
Карохар посмотрел влево и вверх. У охваченного всполохами молний самолета отлетали крылья, хвост, двигатели. Фюзеляж разломился пополам. Вскоре части самолета растворились в небе. Карохар закрыл глаза, и огненный шар поглотил его на огромной скорости. Шар на секунду остановился, словно размышляя куда направиться, и устремился в центр города, на лету становясь невидимым.
Глава 2. Голая девушка
Майкин выскочил из перехода, поправил на плече гитару в мягком чехле и лямки тяжелого рюкзака, поискал глазами бригадира. Мелкий дождь холодил лицо. Борян стоял на углу Ленинградского вокзала, играл на мобильнике и тихо посмеивался. Майкин подошел.
— Внутренний голос подсказывает, не зря ты здесь встречу назначил, — сказал Майкин. — Хочешь в электрички меня запихнуть?
— Угадал, — хохотнул Борян, продолжая играть. — Интуит. Подай заявку на шоу экстрасенсов.
— Я в электричке ни разу.
— Освоишься, — оторвался от телефона Борян. — Электрички у нашего профсоюза слабое звено, одни балбесы. Надо усилить, боссы недовольны — неэффективно работаем. Слушай задачу. Езжай сейчас в Мытищи, остальные тоже туда припрутся. Я чуть позже подтянусь. Устроим профсоюзное собрание, порешаем над репертуаром. Свои соображения выскажешь. В общем, ты у меня самый вменяемый, поможешь трубадурам, поучишь. Если возникать будут, скажешь, я тебя старшим назначил, консультантом-дирижером, ха. Вопросы?
— Ты обещал…
— Что именно?
— Остаток за фонограмму.
— А, да. Держи. — Борян вытащил кошелек и достал несколько банкнот.
Майкин пересчитал.
— Борян, займи две тысячи. Я на студию потратился, а сегодня за жилье платить. Давай в счет следующей минусовки.
— Больше фанер не нужно. Дочка конкурс провалила, с треском. Певицей быть расхотела. А я ей сразу сказал: давай на карате запишу, все равно ни слуха, ни голоса, у меня бомжи и то лучше глотку дерут. — Борян вытащил две купюры. — Бери, отработаешь.
— Спасибо.
Майкин спрятал деньги во внутренний карман куртки и собрался идти к перронам Ярославского вокзала, но Борян задержал рукой:
— Чуть не забыл, — он сунул в руку Майкину сложенный вчетверо листок.
Майкин развернул. На глянцевой бумаге был нотный стан с одноголосной мелодией. Снизу адрес электронной почты, еще ниже текст каллиграфическим шрифтом.
Дорогие музыканты Москвы и Московской области.
Для участия в розыгрыше 100 денежных призов по 1 000 000 рублей и главного приза 10 000 000 рублей, необходимо:
1. Спеть приведенную мелодию, точно соблюдая звуковысотность и ритмический рисунок.
2. Записать исполнение на видео.
3. Отправить видеофайл по указанному адресу электронной почты.
Каждый участник конкурса гарантированно получит денежное вознаграждение в размере 1000 рублей.
Министерство культуры РФ
— Да это развод какой-то, — поморщился Майкин.
— Развод не развод, не знаю. Приказ начальства, проследить, чтобы все наши спели, записали и отправили. Завтра этой ерундой займемся, сегодня репертуар.
Борян хлопнул Майкина по плечу и спустился в переход.
Двери последнего вагона, закрываясь, зацепили рюкзак успевшего заскочить в электричку Майкина. Одной рукой он держал гитару, другой пытался вызволить заплечную ношу. На полу тамбура было мокро и грязно.
Майкин дернулся, тяжелый рюкзак упал на ногу. Створки сомкнулись с презрительным лязгом. Майкин расчехлил электрогитару, вытащил из рюкзака небольшой усилитель-комбик на ремне. Убрал чехол в рюкзак, повесил комбик на плечо, шнуром подключил к нему гитару, подергал струны, проверил звук. Затем он прицепил разогнутой канцелярской скрепкой полиэтиленовый пакет к комбику и вошел в вагон.
Сидячие места были заняты наполовину. Майкин заметил: несколько пассажиров раздраженно отвернулись, завидев его и стали с особым тщанием смотреть в окна. Пожилая женщина вскинула брови и скрестила на груди руки с видом: «ну и что ты нам тут покажешь?». Оживились лишь четыре школьницы в дальнем конце вагона. Они вскочили на сидение стали показывать пальцем, смеяться.