— Отложенное проклятие — заклятие простое и сложное одновременно, — пояснил Морозов. — Наложить его очень нелегко, потому что оно забирает крайне много силы и требует немалых познаний, но зато после можно не переживать, что кто-то что-то лишнее сболтнет. Как только человек задумает выдать третьему лицу некую информацию, которую должен держать строго при себе, тут ему и кранты. Ну да ты сам все видел. Кстати, вот еще что не понимаю — как этот «х» умудрился Маленького уговорить, чтобы тот позволил над собой подобные опыты ставить? Там же ритуал на полчаса, не меньше.
— Ой, вот вообще никаких проблем, — фыркнул потихоньку отходящий от потери денег Баженов. — Этот лосяра водку жрал как не в себя. Там в доме, в углу, бутылок пустых стояло немерено, а они прожили в нем всего ничего. А дальше все просто — после пары пузырей, распитых вместе, сыпани ему снотворного в рюмку и делай что хочешь.
— Как вариант, — согласился Саша. — Относительно же Аристарха — он вурдалак, причем самый старый из тех, что в России обитают. Точный возраст его наверняка никому не известен, но при Иване Грозном, как верно сказала тетя Паша, он точно уже жил.
— Ардов как-то упоминал, что Аристарх в личной беседе ему сам рассказал, как служил десятником в войске Стриги-Оболенского, когда тот по приказу царя пошел на Новгород, дабы оный под руку Москвы привести. А усмиряли вольный град, если кто забыл, во времена деда Грозного, Ивана Третьего, причем успешно. После этого Марфа Борецкая отправилась в Зачатьевский монастырь, вечевой колокол в белокаменную поехал, а шумный люд новгородский надолго попритих. И если верить Ардову, то Аристарха как раз там кто-то из торговых гостей и обратил. Может, фрязин какой или свей, поди знай. Думаю, так и было, скорее всего. Аристарху врать резона нет, с высоты его возраста мы все младенцы. Да и уважал он Ардова очень сильно, потому до лжи не опустился бы.
— Мне ты этого раньше не рассказывала, — нахмурился Францев.
— Где-то написано, что ты должен знать все, что мне известно? — съехидничала тетя Паша.
— Неправ, — признал начальник отдела. — Вот только по той же причине не стал бы Аристарх такую сложную схему крутить.
— Так мне наш оголец не дал как раз это договорить. — Павла Никитична взглядом указала на Олега. — Думаю, понадобись ему чего от Хранителя, то он просто пришел бы к тому, да и все. И Митрохин, даже при всей своей говенности характера, в отказ бы не пошел, потому что он, как, собственно, и все остальные, живущие в тенях, в курсе двух вещей. Первая — Аристарх никогда ни с кем не ссорится, потому что ему на всех плевать. Вторая — если все же такое случится, то одним дураком в московской ночи скоро станет меньше.
— И снова согласен. — Францев достал сигарету, то же самое проделали все остальные, кроме Олега, который решил сегодня же купить себе пачку и носить ее в кармане. Отставать от коллектива ему не хотелось, а «стрелять» уже неудобно.
— Аркаш, ну вот чего ты вокруг да около ходишь? — спросила уборщица. — Ты же явно какую-то версию в голове мусолишь так и эдак. Остальные — ладно, но я-то тебя как облупленного знаю. Скажи уже.
— Шлюндт, — после небольшой паузы неохотно ответил ей Францев. — Доказательств, как всегда, ноль, предпосылок тоже, но чую, что он. Его почерк.
— Этот может, — подумав, согласилась тетя Паша. — И как раз то, что он вроде бы не при делах, больше доказывает состоятельность твоей версии, чем опровергает ее. Плюс идеальное планирование убийства — это тоже его фирменный стиль. У Митрохина не было ни одного шанса выжить. Ни единого. Его эти костоломы убрали бы при любом раскладе, просто как ненужного свидетеля. Даже если бы он Либерею нашел, то все одно не жилец.
— Но зачем это Карлу? — устало спросил Аркадий Николаевич. — В чем тут выгода?
— Понятия не имею, — покачала головой уборщица. — Вариантов масса. Он, как и остальные, не любит, когда ему отказывают. Или, к примеру, его просто не устраивает именно Митрохин и есть желание поменять его на другого Хранителя кладов, попроще и посговорчивее.
— Так хранители не клубника, если одного убить, другой быстро не вырастет, — заметил Савва.
— Быстро — нет, — согласилась уборщица, — но этот старый черт никуда и не спешит, ему лет двадцать-тридцать или даже полвека подождать несложно. А что новый Хранитель рано или поздно в Москве появится — не сомневайтесь. Ночь не терпит пустоты.
Олегу очень хотелось узнать поподробнее, кто же такой этот таинственный Шлюндт, фамилию которого он уже второй раз за несколько дней слышит, и за что его так не любит Аркадий Николаевич, но делать этого не стал, поскольку второй раз подобная бесцеремонность могла с рук и не сойти.