«Неужели мотор попросит?» — сбитый с толку, подумал Головенко.
Селезнев вынул из кармана прозрачный портсигар и такую же прозрачную зажигалку. Из верхнего карманчика пиджака он достал аккуратно сложенную газету, нарезанную для цыгарок, и предложил Головенко закурить.
— К весне, надо быть, добьем фрицев, как думаешь? — переходя на «ты», спросил он Головенко.
— Похоже, что так.
Селезнев задумался.
— Фронтовики работают на славу, а вот как мы с тобой управимся с подготовкой к севу? С ремонтом у тебя как?
— Да ничего, пока не жалуюсь. В конце января думаю закончить.
Селезнев всем туловищем подался к Головенко и прищурился.
— Вот как у тебя… Ты, товарищ Головенко, пожалуй, весь край удивишь, — с нескрываемой завистью проговорил Селезнев. Затем, со вздохом откинувшись на спинку стула, стал рассказывать о своей МТС, о том, что ему вряд ли удастся закончить ремонт к апрелю.
— Главное, страдаю из-за нехватки специалистов, — говорил он. — Подводят меня трактористы. Пашут хорошо, а вот как до ремонта дошло — дело дрянь. Зашиваются. Как на грех, механик мой заболел, лежит в больнице второй месяц. Соберут мои девчата трактор, а завести не могут. Что тому за причина, — не знаем. Механика нет, некому руководить. Сам я в этом деле неграмотный. Работает за механика сейчас одна девушка, но…
Селезнев махнул рукой и принялся крутить новую папиросу.
— Золотая девушка, а не выходит что-то у нее. Позову к себе в кабинет — «Что, — спрашиваю, — делать будем, Марина?» Она в слезы. И жалко ее… и работа ни с места. О-хо-хо-хо, — по-стариковски завздыхал Селезнев. — Марине бы моей у кого-нибудь подучиться, поглядеть, как надо пригонять детали одна к другой, как зазоры выверять и всякое такое, и пошло бы. Она у меня дивчина вострая.
Головенко великодушно сказал:
— Ну, что же, присылай свою Марину — пусть она у нас поработает на пару с Федором, с нашими девчатами, — подучится.
Селезнев ничего не ответил.
Скрипнула дверь, в квартиру ворвался клуб пара, вошла Оля в пушистой белой шубке, с капюшоном, розовая, быстроглазая.
— Здравствуйте! — проговорила девочка.
— Ах ты, пташка моя милая, поди-ка сюда, умница. — Селезнев поманил ее рукой.
Оля застенчиво приблизилась к Селезневу. Большими руками он охватил ее худенькие плечики, привлек к себе, расспросил, как ее зовут, что она делает, есть ли у нее санки и, зачерпнув в кармане широкой ладонью поджаренных тыквенных семечек, протянул Оле полную пригоршню. Девочка подставила обе ладошки. Высыпав семечки, Селезнев сделал пальцами «козу-дерезу».
— Трое их у меня, таких-то. От двух дочерей. У одной две, у другой вот такая же кнопка. Думал, выдам замуж — отпадет забота о дочерях, а вышло по-иному. Мужья — на фронт, а дочери — опять к отцу. Один зять у меня механик по тракторам: был бы дома, жили бы — не тужили. Я-то сам по слесарной части, а в тракторах не силен… Ну, надо ехать, — поднялся Селезнев и неожиданно сказал:
— Так отпустишь, что ли, товарищ Головенко, своего механика ко мне недели на две?
— Как отпустить? Кого… Федора? — Головенко даже привстал от удивления. — Ты шутишь, товарищ Селезнев?
— Почему шучу, я со всей серьезностью. Дело у меня — труба. Помогай, иначе провалим соревнование.
— Как я его отпущу? Сам посуди, у меня ремонт не кончен, а я тебе механика отдам…
— У тебя все на мази. Пока Голубев у меня будет, за всем доглядит Сашка. В твоей МТС ремонт, можно сказать, уже окончен. Две недели тебя не убьют, а для меня — они великое дело.
Оказалось, что он был в курсе всех дел Краснокутской МТС. Головенко слушал его и удивлялся, откуда у него такие сведения. Он не знал, что Селезнев приехал от Станишина, который посоветовал ему обратиться к Головенко.
— Так как же решим? — не отступался Селезнев.
— Вот что, товарищ Селезнев, — надо посоветоваться с людьми, — сейчас ничего не скажу.
Селезнев повеселел.
— Это правильно. Но я на тебя надеюсь, товарищ Головенко.
ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ
Головенко зашел к Усачеву. Заложив руки за спину, тот неслышными шагами ходил по кабинету, рассматривая носки своих валенок.
— Я не против помощи. Наша обязанность — помочь Супутинке, но как можно послать Федора, когда мы еще сами не кончили ремонта? Я с милой душой дам любого опытного работника, но Федора… — Головенко поднял плечи и развел руками.