Мужик подошел к Леньке, показал в раскрытом портмоне блеснувший золотом и удостоверение, а затем протянул ему свою руку.
–Я Маркус Озолиньш, следователь Ордена. Извините, раньше никак не мог к вам выбраться, пока разгреб все в Шайене и на месте боестолкновения в Челюстях. Сами понимаете, приказ, – мужик вроде как извинялся, но глаза были спокойные, цепкие, а тон абсолютно спокоен.
–Леонид Панфилов, мастер "Юнион Норд Вей", командую этим карьером. Вы извините, но пока я еще работаю, распорядок рабочего дня, – Ленька был спокоен не меньше этого следака. Интересный мужик, кстати. Похоже, на Новой Земле новичок, загара серьезного пока нет. Лет под пятьдесят, пожалуй. Лицо несколько вытянуто, с резкими чертами. Глаза серые, умные, губы тонкие, сжатые. Через щеку, губы и подбородок шел тонкий шрам, как будто лезвием полоснули. – Но если вы не против, мы можем поговорить пока здесь, от меня сейчас много ума не требуется, – и мастер кивнул на колышки.
– В принципе, не возражаю, – кивнул Озолиньш, и пошел рядом в Ленькой. – Я читал ваш рапорт у Поплавски, в "конце путей", выслушал его и Авдеева. Если вы не возражаете, то есть несколько уточняющих вопросов.
–Да, а что там в Челюстях случилось? Как же мужиков так угораздило? – в понедельник утром погоня за бандитами попала в серьезную засаду. Настолько серьезную, что пришлось прервать преследование, и банда так бы и ушла, но вмешалась судьба в виде двух русских штурмовиков – Тукано. Русские купили их в Старом мире и перегоняли к себе в республику, и надо же было так статься, что именно в этот момент самолеты пролетали над Челюстями. Без минимального вооружения штурмовики не летали, и потому по просьбе с землю потренировались в пушечной стрельбе по подвижным целям. Осколочные снаряды разорвали машины, практически сразу убили бандитов. В одной машине что-то сдетонировало, оставив большую воронку и отбросив искореженные остатки второй машины на полсотни метров. Так что денег тоже не вернули.
–Что– что, увлеклись преследованием. Они уже пыль от машин гангстеров видели, рванули, а те встали в горловине ущелья, и из двух ДШК превратили первые пять машин в решето. Заблокировали самый узкий участок, и рванули в сторону реки. До Нью-Рино оставалось чуть больше сотни километров, они спасение почуяли. Хорошо, русские пролетали, – следак поглядел на забитые колышки, на Леньку, заколачивающего еще один. – Вы что, вот так на память работаете?
–Нет, я вчера здесь с планом разработки все излазил. Хороший план маркшейдер оставил, подробный. Прям как у товарища Жюкова, – передразнил Сталина в одном из фильмов Ленька.
Следак коротко хохотнул, показав этим знакомство с советским кинематографом, и раскрыл папку.
–Стой! Замри и не двигайся! – резко и зло скомандовал Ленька. Следователь так и замер с поднятой ногой. А Леонид одним колышком прижал, а затем подцепил другим, более длинным извивающееся тело небольшой, но очень ядовитой змеи, и выбросил его подальше. Упавшая змеюка как-то зигзагом, боком уползла в высокую траву.– Под ноги вас в Ордене не учат смотреть, что ли? И вместо кроссовок в следующий раз снейк-бутсы обуйте! Это не Прибалтика! Не эта, как её, Клайпеда! Кстати, что вы оттуда уехали, великолепные же места?
–Я из Риги, – побледневший следователь осторожно опустил ногу на землю.– Мои предки там жили еще до Ордена меченосцев, не говоря про Тевтонский орден. Просто не сошелся политическими взглядами с руководством современной Латвии, а именно с Вайрой Вике – Фрейберге. Да и последующие президенты гнут ту же линию. Я был офицером КГБ, мой отец воевал командиром РККА, отец моей жены закончил войну замполитом батальона. Очень не хотелось уезжать из родных мест, но… Сами понимаете, мне не то что карьеры в современной Латвии не сделать, а даже нажитого не сохранить. Пока в дерьме имя не извозили, сын предложил сюда перебраться. Все нормально, Янек, – успокоил он выскочившего из машины водителя. На вопросительно-удивленный взгляд Леньки Озолиньш сказал. – Нет, это не мой сын.
–Если вы не будете глядеть под ноги, то вы и здесь карьеру не сделаете, – успокоившись, Ленька прошел к своему джипу, и набулькал ледяного чая в крышку термоса. – Будете? Холодный чай с лимоном, без сахара, – достал из бардачка чехол с индийскими стаканами из нержавейки, и налил один Озолиньшу.
–Не опасно так вам работать? Одному, я имею в виду? Тут ведь кроме змей и гиены, и свиньи-падальщики, и львы встречаются, – успокоившийся следователь поглядел на холмы.
– На небо поглядите, – усмехнулся Ленька. – Видите, канюков нет. Значит, гиен поблизости нет тоже, канюки их как рыбы-лоцманы акул сопровождают. Так что как птичек вижу, бегом к машине за винтовкой. Свинки к лагерю не подойдут, техника пугает, инфразвуком. Они его не терпят, как оказалось. А львы на людей сейчас не нападают, отучили. Впрочем, это все в путеводителе написано. Да и вот,– Ленька похлопал по кобуре с трофейным "эфэнпи". – Пятнадцать "пустоголовых" сорок пятого калибра любого льва успокоят, они ведь массой килограмм сто, не более. А змей я сначала штук десять убил, сейчас просто стараюсь мелких выкинуть, крупных отпугнуть. От них пользы больше, чем вреда, сколопендры для здешних змеюк изысканное лакомство. А эти лохматые твари могут в сапоги или ботинки за ночь заползти. Вы какой-то вопрос хотели задать? – и Ленька снова взялся за кувалдочку и колышки.
–Да, вопрос. Понимаете, по моим расчетам, один бандит мог ускользнуть, – Озолиньш перелистнул несколько страниц в блокноте. – На съемках с камер наружнего и внутреннего наблюдения удалось сосчитать и сделать фотопортреты всех бандитов, и вот этого мы не можем найти. Поглядите, может появлялся у вас в лагере? – и следак протянул Леньке лист бумаги, на котором был напечатан тот самый бандит, которого они закопали за второй выработкой. При этом Озолиньш впился глазами в лицо мастера.
–Не надо на меня так смотреть, господин следователь сверх штата. Я не кролик, вы не удав, – усмехнулся Ленька. – Интересно, как вы тех, которые под "Тукано" попали, опознали? А этого, тем более с камерой, – при этих словах следак сделал стойку не хуже чем пойнтер, – мы с парнями официально и почти для всех не видели и не встречали.
– А не для всех? – Озолиньш уже пришел в себя, все-таки не первое его дело, судя по всему.
Ленька подошел к машине, достал из бардачка свою барсетку, и вытащил из нее флешку.
– Есть где посмотреть? Только ничего хорошего там нет, – протянув флешку Озолиньшу, сказал Ленька. – Копий больше нет, бандита пристрелили и закопали. Могу потом показать где, после окончания сезона можете его выкопать.
–Не забывайте, я это все уже в записи с пяти камер видел. Ничего хорошего там нет, это точно, – согласился с мастером следак, прокручивая ускоренно запись на планшете. – Почему вы промолчали о допросе?
– А вам нужно, чтобы мы всем рассказали о том, что бандиты выпытали у женщин то, что есть ход обратно, на Старую Землю? – вопросом на вопрос ответил Ленька.
– Нет. Более того, мы надеялись, что все осталось в тайне. Правда, под пытками можно сказать все, что угодно, – спохватился латыш. Недовольно поглядел на экран плашнетника, и выключил запись. – Что вы хотите за молчание?
– Сходить обратно, каждый по одному разу. Я, Роман и Майкл. Конечно, если это возможно, – выдохнув, как перед прыжком в холодную воду, ответил Панфилов. – Мы точно вернемся, и трепаться об этом не будем. Нам тоже не выгодно, чтобы здесь началось бог знает что.
– Я не решаю такие вопросы, – помолчав и подумав, ответил Озолиньш. – Давайте так, вы в письменном виде изложите, для чего вам каждому нужно сходить на ту сторону. Честно и точно. Ну, зарезать ненавистную тещу или выкопать из-под яблони фамильный клад. Я передаю это все начальству, а вы после окончания сезона зайдете в представительство Ордена в Форте Ли. Просто назовете дежурному свои фамилии, и вас проводят к офицеру, который будет вести ваше дело.