– Боб, до свидания, – пожал он руку Ронсону, – Керни, Джо, удачи. Мистер Хоккинс, не напрягайтесь сильно, не забывайте про спину. Дэниел, береги жену. И особенно маленьких! – Леньке было не по себе. Только сработался с людьми, как они вынуждены из-за пожара, уничтожившего их дома, уволиться.
Следом за ним шел здоровенный хохол, как медведь, точнее ведмидь, обнимавший мужиков на прощание. Ярченко не первый сезон работал с ними, знал намного лучше, и такое прощание ему было очень не по душе. Глаза у него были на мокром месте, что неудивительно, Евгений здорово подлечил нервы из заветной литровой фляжки.
– Ладно, долгие проводы – лишние слёзы. Бог в помощь мужики, если совсем справляться не будете – зовите.
–Не переживай, мастер. – Дэниел, крепкий парень из потомков переехавших в Штаты в позапрошлом веке немцев, крепко пожал ему руку. – Справимся. Лес уже идет, расчистим острова и построим лучше, чем было!
–По вагонам! – по перрону пронеслась команда машиниста.
– Удачи, мужики! – Ленька смотрел на полезших на платформу с временными навесами рабочих. – И Бог в помощь!
Через пятнадцать минут, рявкнув гудком и пыхтя паром, паровоз начал медленно набирать скорость. И вскоре только длинный дымный хвост показывал, что из "конца путей" только что уехало около четырех сотен рабочих и инженеров. До Форта Ли им надо было ехать больше суток. Все же восемь сотен километров с лишком, а поезд едет неторопливо, километров двадцать в среднем, не больше.
–Так, Жень, мне через сорок минут на совещании нужно быть у Поплавски. Тебя где искать после?
– Я спать пойду, – хохол зевнул. – Не выспался совершенно с этими сборами. А пока пошли в салун, поедим.
– Пойдем, – Ленька кивнул. – Только надоело мясо. Мороженного хочу, и кофе…
–Итак, у нас осталось всего сто семьдесят восемь человек рабочих и инженеров. Набрать семьсот грамотных спецов в это время очень сложно, придется сворачивать ряд направлений. Насчет набора людей, какие вообще будут идеи? – мрачный Поплавски поглядел на дюжину оставшихся мастеров. Из прорабов осталось трое из семи, и это большое везение.
– Нужно на Базах Ордена доску объявлений повесить. А то у них ничего нет, кроме памяток и путеводителей. Орден один из акционеров, пусть поучаствует. Тем более, что сейчас самый массовый завоз людей идет, больше тысячи в день. – Старый мастер с прокуренными усами сел, и начал разминать сигару, вопросительно глядя на Поплавски.
–Кури, разрешаю. Сюзан, принеси пепельницу мистеру Халку, – нажав на селектор, сказал Поплавски. – Идеи еще есть?
– У РА можно спросить. – Сказал Ленька. – У них наверняка стройбат есть, и инженерный батальон. Нанять, раз они это практикуют – найм войск. Конечно, это не бандитов в джунглях гонять, но тоже работа.
–Неплохо, – Поплавски записал в перекидной блокнот. – Хорошая идея, на самом деле. Хоть водителей и механизаторов у них нанять, сразу закроем кучу проблем. Идей больше нет? Тогда, Леонид, встань, пожалуйста. Поскольку приехать к тебе на карьер мы все не смогли, (что очень жалко, запах борща и тут ощущался), то вот тебе наш маленький подарок на день рождения, – и Ральф нагнулся, и вытащил из-под стола большую коробку, упакованную в синюю со звездочками бумагу. – Телескоп! Ты за звездами наблюдать любишь, причем даже вблизи. А так, издалека намного безопаснее будет. Правда, на площадке вагона его не установить, изображение скакать будет.
И под смех и аплодисменты мастеров Поплавски вручил ее обалдевшему Леньке.
– Будет дом, на веранде поставлю! – торжественно пообещал Ленька, и пожал крепкую ладонь начальства. – Спасибо!
–Пожалуйста, – довольно ответил Поплавски, и уселся на свое место. – Так, джентльмены, сегодня у нас выходной, все равно все планы бизону под хвост. С завтрашнего дня на своих участках делайте все, что в ваших силах. Сами садитесь на технику, с оставшимся народом и по рации справитесь. Насчет объявлений на базах Ордена хорошая идея, но это уровень босса. Пусть Перкинс с ними договаривается. А я завтра в Москву звонить буду, а лучше полечу, с руководством русских попытаюсь договор заключить. В Базу меня не пустят, но наем солдат сейчас в Москве происходит. Хотя смерть их Президента может помешать, там сейчас наверняка подковерная возня идет. Будущие портфели делят.
Так, вроде все на сегодня. Я вас больше не задерживаю, джентльмены.
И мастера с прорабами стали расходиться.
Ленька уложил коробку с телескопом в MUTT, и решил сходить, попытаться узнать насчет своей "Газели". Может, уцелела, стоянка была хоть и напротив сгоревших островов, но в самой заболоченной части побережья, комарья и москитов было страшное количество. Да и насчет машин Ромки Климова и Майкла узнать нужно, тоже мужики переживают. Так что он сдвинул каску на нос, почесал затылок, и пошел в диспетчерскую, на ходу поправляя защиту головы. Хорошая штука, кстати, и от солнышка не очень нагревается, и от легких ударов защищает. В диспетчерской он, при помощи упаковки пива узнал о судьбе машин, совей и товарищей. К его огромному сожалению, "Газель", набитая вещами, сгорела с полусотней других машин на этой стоянке, сухой торф полыхнул. Оказывается, за те месяцы, что он здесь работает, вода в Большой здорово ушла, и то хлюпающее болото, на которую он ставил машину, превратилось у сухую торфяную пыль. Которую хоть и мочили из шланга, но против огненного шторма это не спасло, мгновенно высушило и вспыхнуло. Единственное, что радовало, так это то, что наиболее ценные вещи, оружие и семейный архив с фотографиями он сдал в камеру хранения, и это здание не пострадало.
А вот машины парней, на стоянке за аэродромом, уцелели. И потому Ленька связался с "Глухоманью" через вторую радиостанцию из служебного вездехода, и обрадовал товарищей.
Потом с чистой совестью пошел в душевую, охота наведаться в "блядский состав". А к девкам, пусть и шлюхам, лучше ходить чистому.
– Леонид, к сожалению "свободных" девочек сейчас нет, – мадам Эльза глянула ему в лицо своими синими "ведьмячьими" глазами. – Впрочем, три часа? С тебя шестьдесят экю.
Она смахнула деньги в выдвижной ящик стола и встала.
– Джон, пригляди за всем, хорошо? Меня три часа не будет. Пошли, Леонид, – и пошла впереди ошалевшего Панфилова по коридору вагона, покачивая бедрами и цокая каблуками высоких туфель. Темно-красное платье обрисовывало великолепную фигуру женщины. И даже кожаная, старая, можно сказать, винтажная кобура с "парабеллумом" на черном кожаном ремне подчеркивала отличный вкус хозяйки борделя.
–Проходи, – мадам Эльза открыла дверь ключом, и подтолкнула в купе Леньку. – Я не кусаюсь, поверь на слово.
После этого зашла сама, закрыла дверь. Спокойно сняла ремень с кобурой, бросила его в угол, на кресло. Усмехнувшись, выдернула из волос заколки, и, тряхнув роскошной гривой темных волос, подняла их руками вверх и повернулась спиной к Леониду. – Расстегни молнию на платье, молодой человек.
Ленька аккуратно расстегнул длинную молнию, и удивился тому, что под плотным шелком платья оказался намного более тонкий, но тоже шелк то ли грации, то ли корсета. Впрочем, он не стал этому долго удивляться, а провел руками по высокой, упругой груди и чуть обозначенному животу женщины, закончив это движение на тонкой талии. Ну, чуть пониже, если честно. Красивая женщина мадам, очень красивая.
Мадам усмехнулась на это облапывание, шагнула от Леньки к кровати, и одним плавным движением сняла платье. Потом, слегка нагнувшись, сняла кружевные трусики, оставшись в корсете, закрывающим плечи и спину, и только немного приоткрывающем грудь.
– О-о, нет, – она убрала руки Леньки от корсета. – Бери то, что дают, парень. И пока не раздевайся. Мужчина со спущенными штанами – это очень сексуально, – и, повернувшись, оперлась руками в спинку кровати, прогнув спину и выставив красивую попу. Учитывая то, что туфли она так и не сняла, ноги у мадам Эльзы длинные и очень красивые – зрелище получилось вообще атомное.