За неделю до того, как Андреа исполнилось пять лет, Лори сбежала с английским рок-певцом, приезжавшим в Штаты па съемки фильма. Мэтью нашел записку, в которой она призналась, что материнство не ее удел. Там не было ни прощальных слов, ни адреса.
– Невероятно, – вырвалось у Дианы. – И что произошло потом?
– Потом, – печально вздохнул Мэтью, – не было ничего. Я все же отыскал жену и написал ей, умоляя связаться с Энди, но она ответила, что девочке лучше о ней забыть. К несчастью, Энди не может смириться с правдой, с тем, что ее не любит родная мать. Напротив, девочка идеализирует Лори и помнит только о том, как мама покупала ей самые красивые платья. Она изо всех сил старалась быть хорошей, но ведь Лори на это наплевать.
– Как это ужасно для Андреа, – с сочувствием заметила Диана. – Ей повезло, что у нее такой отец, как ты.
– Да, наверное, но мне так и не удалось залечить рану, нанесенную ей матерью. – Мэтью все еще чувствовал себя виноватым, поскольку принудил Лори к неприемлемому для нее материнству, а тем самым сделал Андреа невинной жертвой. Но с другой стороны, он не представлял себе жизни без дочери. Он слишком любил ее.
– Наверное, ты ужасно мучился, когда Лори сбежала, – прошептала Диана.
– Конечно, но горе Андреа причиняло мне еще более мучительную боль. Только тогда я понял, что совершил непоправимую ошибку. То же, наверное, поняла и ты.
– Да, – порывисто вздохнула Диана. – Я все давно поняла, но не в силах с этим справиться. Молли уверяет, что в таких случаях лучшее лекарство – работа. По крайней мере ей это помогло, когда умер муж. Она просит меня вспомнить обо всех идеях, когда-либо приходивших мне в голову, и думать о том, как воплотить их, а не о том, что все давно вышло из-под контроля. – Диана мрачно улыбнулась. – Но в моем мозгу не зародилось ни одной творческой мысли. Я без конца прокручиваю все снова и снова, размышляя, нельзя ли было что-то изменить? Не могу не представлять себе Люка с Ники, и меня одолевают ярость и… и беспомощность.
– Да, Диана, мучения неизбежны, – кивнул Мэтью. – Через это надо пройти до конца. Мало-помалу боль сама притупится, хотя вряд ли сейчас это тебя утешит. Когда тебя вот так бросают, не помогают никакие слова. Ты словно оплакиваешь чью-то смерть. Пожалуй, это даже хуже, чем смерть: ведь ты знаешь, что он не просто жив, но еще и развлекается с другой. Боль то затихает, то вспыхивает снова именно в тот момент, когда ты думаешь, что удалось ее преодолеть. По-моему, от этого нет лекарства. Тебе придется пройти через все стадии боли, пока не затянется рана в душе.
Диана подняла влажно блестевшие глаза, и Мэтью увидел, как по ее щекам медленно поползли две слезинки. Он подавил порыв вытереть их или даже снять губами и обернулся к официантке, спросившей, пора ли подавать кофе и десерт.
Диана поспешила промокнуть глаза салфеткой.
– Не хочешь ли предаться чревоугодию и съесть что-нибудь жирное и сладкое вроде шоколадного торта? Во всем этом есть и положительная сторона: тебе еще долго не придется ограничивать себя в калориях!
Диана нервно рассмеялась.
– Господи, Мэтью, извини, что я такая зануда!
– Не извиняйся. Если я могу хоть чем-то быть полезен – только позвони. Я серьезно. – И он написал на обороте своей карточки домашний телефон. – Вот, пожалуйста, в любое время. Не бойся меня разбудить. Я ведь нештатный член Общества анонимных звонков! А уж мы-то знаем, как утешить человека в таких обстоятельствах!
– Спасибо, Мэтью, – Диана криво улыбнулась, опасаясь заплакать опять, – за помощь и сочувствие. За то, что веришь в меня больше, чем я сама. Просто отвратительно чувствовать себя такой… такой дурой! – Она вдруг подалась вперед и горячо спросила: – Скажи, как я могла так ошибиться? То есть совсем ничего не разглядеть в Ники? Кстати, я встретилась с ней недавно и увидела совершенно другого человека. Она жестокая, опасная, коварная – словом, прожженная дрянь. Не осталось и следа от той милой и преданной девчушки, которой я верила. А эта ее гнусная ложь?.. И не только обо мне. Я… я, наверное, должна тебе рассказать, просто на случай, если она начнет распускать слухи. Понимаешь, Ники наговорила Люку, будто мы с тобой… в общем, как получилось, что ты вообще решил купить наш сериал…
Мэтью захлестнула горячая волна, и он потупился. Ники, а пожалуй, даже и Люк запросто разглядели бы то, чего не замечала Диана, – его любовь. Мэтью безумно хотелось тут же во всем признаться, но он промолчал. Слишком рано. Сейчас Диане и без того хватает проблем. А от него ей пока не нужно ничего, кроме дружбы, предлагаемой им от всего сердца.
– Диана, самое главное то, что теперь ты знаешь правду. Все могло кончиться куда хуже, если бы вы поженились.