Кончики пальцев Рассел похолодели так, что она их не чувствовала. Реальный облик чудовища превзошёл все её ожидания. Возможно ли с ним договориться? Да одним ударом своей лапы он вотрёт в землю весь их полицейский отряд во главе с комиссаром.
Сфинкс переступил с лапы на лапу, повёл боками, хлестнул себя хвостом. Из-под золотой маски вырвался короткий, душу леденящий рык обитателя преисподней. Рассел судорожно переглотнула, облизнула пересохшие губы, выпрямилась и пошла напрямик, ломая кусты.
Увидев крошечную человеческую фигурку, Сфинкс поднял переднюю лапу, чтобы раздавить её, но она опустилась перед ним на колени, склонив голову, и прижав ладони к груди, воскликнула:
— Приветствую тебя, Властелин Миров!
У спецагента не очень-то хорошо получалось придавать твёрдость голосу, но свечение красных глаз Сфинкса будто бы стало менее резким. Он опустил лапу.
— Позволь служить тебе, о Великий! – продолжала обрадованная началом Рассел.
— Служить мне? – переспросило чудовище глубоким низким голосом.
Рассел поняла, что ещё миг, и она заорёт благим матом и бросится куда глаза глядят, прочь от этого кошмара.
Напряжение сидевших в кустах полицейских достигло почти такой же степени. «Только бы никто из ребят не сорвался и не начал стрелять!» – подумал комиссар Радвей, глотая липкий ужас. Невозможно представить, что способна натворить эта махина, если её разозлить выстрелами.
Опустив голову, Сфинкс сверлил взглядом жалкую человеческую фигурку, стоявшую перед ним на коленях. «Только бы он не мог читать мысли!» — молилась про себя едва державшаяся на последних крохах самообладания Рассел.
Сфинкс долго смотрел на неё, будто проверяя на прочность, выдержит ли она его испытующий взгляд, потом произнёс свистящим шёпотом:
— Отгадай загадку, человек!
Волной ужаса всколыхнулись в её памяти слова напарника: «Не позволяй заговорить себя и не играй с ним в загадки», но загипнотизированная страшным взглядом чудовища, она не могла сопротивляться.
— Кто ходит на четырёх ногах утром, на двух ногах днём, и на трёх ногах вечером? – с тихим придыханием произнёс монстр.
Отгадку Рассел знала, она радостно вспыхнула в её сознании, дав возможность выйти из транса.
— Это человек, — ответила она, — поутру своей жизни он младенец и ползает на четвереньках, днём он зрелый и полный сил, и ходит на двух ногах, а к закату жизни он старик, и ходит, опираясь на палку!
— Правильно! – в жутком голосе Сфинкса послышалось насмешливое удивление, но непроницаемая маска скрывала выражение его лица. – Слушай другую загадку…
«Он заговорит меня, овладеет моими мыслями и выкрадет мою душу!» — в ужасе поняла Рассел, но вторую загадку Сфинкс загадать не успел.
— А кто ходит на одной ноге, жуёт бетель и даёт пинка Сфинксу? – услышала она за спиной знакомый насмешливый голос.
Рассел вскочила на ноги. Её напарник и незнакомый, бритый наголо старик в коротком тёмно-розовом сари, с варварской деревяшкой вместо левой ноги, стояли позади, слева от массивного тела Сфинкса.
Глаза чудовища вспыхнули, но обернуться он не успел.
Старик выступил вперёд, громко и гортанно произнёс какое-то заклинание, и бросил ему под ноги горсть земли. Ужасный, полный страха и боли поражения вопль вырвался из-под золотой маски, земля снова начала дрожать. Старик выхватывал из висевшей на плече торбы комки жёлтой земли, кричал свои дикие заклинания и кидал её под ноги Сфинксу. Кидал не просто, а упорядоченно, образуя треугольник, который пересекал другой треугольник, перевёрнутый.
«Пентаграмма! – догадалась Рассел. – Защита от злых духов!»
Сфинкс истошно ревел, на глазах теряя очертания, бледнел, гаснул, точно стираемый рисунок, пока не исчез совсем. Некоторое время место, где он стоял, светилось слабым желтовато-сиреневым светом, потом свечение угасло.
Морган подошёл к напарнице:
— Как ты? – спросил, с интересом вглядываясь в её бледное лицо.
— Нормально, — ответила Рассел, силясь унять нервную дрожь, а взгляд её серо-зелёных глаз красноречиво вопрошал: «Ты пораньше не мог прилететь, мерзавец?»
— На, — Морган вытащил из кармана большой оранжевый апельсин и подал его напарнице, — утром ещё на дереве рос. А это Рамаджи, познакомься, — он кивнул на своего спутника, - друг мой.
Старик подошёл к ним. По вискам его коричневого черепа стекали струйки пота, сухие руки дрожали. Он выглядел так, будто только что вручную разгрузил машину с цементом.
— Человечество погубит гордыня, и это случится скоро! – изрёк он. – Стремясь обрести абсолютную власть, люди ставят под удар и себя, и всё, что их окружает! — и злобно посмотрел на Рассел, будто это её вина была в том, что здесь появился Сфинкс.
Она пожала плечами, и, сунув апельсин в карман, пошла к полицейским.
— У меня слов нет, Рассел, — еле выговорил комиссар Радвей, тиская её руку в своих.
— Отвезите меня домой, сэр, — устало вздохнула она.
— И нас, — поддакнул Морган.
Но старик отказался ехать в гостиницу, сказав, что долгое пребывание на Луне губительно для тонкой материи человека. Это мёртвая планета, и она отнимает энергию, истончает духовный стержень. Попрощался со всеми, и полицейская машина отвезла его обратно на космодром.
Лунопортовские копы разъехались, агенты КСС отправились к себе в отель, и на месте происшествия остались только останки «Мармориала» и четыре ямы, будто выплавленные в асфальте и очень похожие на следы громадных лап.