— Других?! Интересненько. — мужик с оживленным интересом оглядел комнату, но никого не увидел — А кто эти другие? Где они?! куда ты их спрятала? — спросил он с любопытством.
Дверца шкафа скрипнула и отворилась, оттуда осторожно высунулся Медвед. Поняв, что ему совершенно ничего не угрожает, он вылез наружу:
— Здрасти — произнес он дрожащим голосом.
Ёшкин усмехнулся.
— А, Миша! И тебе не хворать. Садись к столу — он подмигнул Медведу, отчего тот чуть снова не спрятался в шкаф, — не боись не трону! — захохотал мужик.
Из под стола, видя что всё спокойно, вылез Васечка и с опаской сел за стол рядом с Медведом, но подальше от гостя.
— Здрям. — выдавил он из себя
— Ага! Голубец! А его что, тоже трогать нельзя? — Ёшкин кот с надеждой глянул на бабку, та отрицательно мотнула головой.
— Да кто он такой?! — возмущенно спросила Маша, пришедшая наконец в себя от изумления. Ей никто не ответил, так как именно в этот момент Кокрыс, воспользовавшись моментом, тихо выбрался из-под лавки и попытался выскочить за дверь, но Ёшкин ловко схватил его за ногу:
— Стоять! От меня еще никто не уходил, — он ехидно захихикал, поднял несчастно в воздух и слегка тряхнул, — сядь и не дергайся, сказал не трону пока вы с сестрой моей находитесь.
Ёшкин разжал руку и глава крысиного народа кулем упал на лавку рядом с бывшим секьюрити.
— Это ваш брат?! — ткнула Маша пальцем в сторону гостя. — А кто он такой, почему такая паника, мент что ли? Вы что-то натворили? — она перевела взгляд на перепуганных друзей.
— Младшенький, — любовно глянув на гостя, сказала бабка, — никакой не мент, он и есть самый Ёшкин кот, с самого детства такой неугомонный был, любвеобильный до одури! Вот кого поймает, того и любит.
— Иди ты! Это то, о чем я думаю? — Маша смущенно глянула на мужика.
— Вот те крест во всё пузо! — мужик размашисто перекрестился почему-то слева направо.
Глава 4
Солнце медленно катилось к закату, окрашивая небо в багровые тона. Медвед нарубил дров, растопил печь и отправился за водой, верный Васечка повсюду следовал по пятам за предметом своего обожания, что очень раздражало Медведа. Он ворчал и как-то странно дёргал плечом. Бабка хлопотала у плиты, готовя всем ужин, Маша беседовала с Ёшкиным сидя за столом, а Кокрыс нервно перебирал пальцами, стараясь придвинуться поближе к девушке.
— Ты Машка поосторожнее со всякими там словечками типа моего имени. Вот взять меня, если бы не сестра, я даже сам не знаю, чем бы всё кончилось, — он похотливо поглядел на Кокрыса, от чего тот прижался к девушке. Толстяк перевел взгляд на Машу, подмигнув ей при этом, — так что, если хочется выругаться, ты или слова выбирай попроще или если сдуру что-то ляпнешь, беги и прячься, как Медвед и этот его светло-синий приятель, — Ёшкин захохотал, отчего всё его тело мелко затряслось, — Ну или как этот крысеныш. — его глаза радостно блеснули, когда бабуля поставила на стол целый тазик пирожков и почти целого запеченного поросенка. Хорошо покушать Ёшкин любил почти так же, как и свое основное дело.
— Вот если бы ты еще и имя нашего старшего брата произнесла — Ёшкин, взял из тазика пирожок и целиком засунул его в рот — то я вообфе не бевусь пведставить, фто бы пфоизошло, — невнятно договорил он, жуя пирожки.
— Так у вас еще и старший брат есть — как-то даже слишком радостно спросила Маша — Как зовут?
— Тебе лучше не знать — вмешалась бабка, — а то ведь ты обязательно брякнешь его в самый неподходящий момент. Остановить старшего даже мне не под силу, младшего-то я сама с детства нянчила, от того и сладить с ним могу, а на старшего если разойдется- нет управы, пока он не устанет и спать не пойдет, а он долго может без устали развлекаться, особенно если самогону хлебнёт.
— А старший, что у вас тоже по этому делу, что и Ёшкин? — заинтересованно спросила Маша, помогая бабуле накрывать на стол.
— Нет, он у нас человек творческий, поет да дирижирует, но вот есть в нем великая сила, все на кого он глянет-петь начинает, да так складно, заслушаешься. Хор Пятницкого отдыхает и ведь не хочет человек, а поет и уйти не может, сил лишается. Так ведь мало того, он себе развлечение придумал, он теперь с собой младшего зовет.
Бабка повернулась к Кокрысу и сказала:
— Поди поклич Медведа и этого голубочка, что-то они долго больно, за стол уже пора. Когда все уселись за стол, бабка поставила на него графинчик с вишневой наливкой. Все кроме Кокрыса сразу оживились, Медвед разлил вишневку, выпили и заулыбались,
Кокрыс пить не стал, нахмурившись он отодвинул свой стакан.
— Кокрыс, ты чего? — Удивилась Маша