— Это не более, чем царапина, — ответил слегка обескураженный молодой человек. — Не о чем волноваться. Скорее всего, уже завтра даже повязка не понадобится.
— Но мы не знаем, чем они тебя поранили. Мы даже не видели было ли у этих… этих людей оружие. Когда они схватили меня, мне показалось, что они это сделали голыми руками, но неужели можно нанести такие глубокие царапины ногтями?
Вероника обменялась с Лайнелом недоверчивым взглядом и направилась к двери.
— Честное слово, Стирлинг, я отделался лишь испугом, — повторил Лайнел, оставшись наедине с девушкой. — У меня есть в чем тебя винить, но уж точно не в том, что я подвергся опасности, пытаясь тебя спасти. Думаешь, я могу позволить тебе утонуть в Миссисипи прежде, чем сам расквитаюсь с тобой за все, что между нами произошло?
Мисс Стирлинг не удержалась и еле заметно улыбнулась, но тут же взяла себя в руки. Она сделала несколько шагов к постели, но вдруг наступила на что-то маленькое и твердое. Вероника сбросила жилет и рубашку Лайнела на ковер и из одного из карманов выпал небольшой металлический предмет. Мисс Стирлинг наклонилась его подобрать и застыла, увидев, что это пуля.
— Это… это пуля от моей Кармиллы… — она недоверчиво взглянула Лайнелу прямо в глаза. — Ты носил ее с собой все это время после происшедшего в Долине цариц?
Лайнел открыл было рот, чтобы изречь что-нибудь остроумное, но в голову ничего не приходило. Пальцы мисс Стирлинг медленно обвели контур пули.
— Мне жаль, — прерывающимся голосом произнесла она. — Правда. За все. Мне действительно очень жаль.
Она взяла Лайнела за руку, положила пулю на ладонь и сжала его пальцы в кулак. Затем резко развернулась и вышла из комнаты, волоча за собой по ковру остатки платья. Как только она ушла, вернулась Вероника, удивленно изогнув бровь. Она снова присела на кровать рядом с ошарашенным Лайнелом.
— Какая муха укусила Даму-с-родинками? С чего это у нее такое настроение?
Лайнел не ответил. Он спрятал меж простынями пулю, прежде чем ее заметила Вероника. Он так никому и не рассказал, что именно мисс Стирлинг имеет отношение к ранению плеча, а сейчас тем более не собирался этого делать.
К сожалению, Вероника слишком хорошо его знала. Она тряхнула головой и заявила:
— Вижу, вижу. Все-таки это случилось. Я надеялась, что произойдет оно не так скоро, но не учла ее привлекательности и твоей страсти к невыполнимым миссиям.
— О чем ты, черт возьми, говоришь? — спросил Лайнел, понимая, впрочем, куда она клонит.
— Да ты и сам прекрасно это знаешь. Можешь отрицать это перед моим дядей и Оливером, если хочешь, можешь отрицать перед самим собой, если тебе от этого легче, — Вероника наклонилась и посмотрела ему прямо в глаза. — Но даже не пытайся убедить меня в том, что ты в нее не влюблен.
Второй раз за минуту Лайнел открыл рот, чтобы возразить, но… не смог вымолвить ни слова. Ему пришлось молча наблюдать как Вероника, сочувственно вздыхая, поцеловала его в лоб и покинула, наконец, комнату. Оставшись один, он, наконец, вспомнил, что должен был сказать мисс Стирлинг, когда та отдала ему пулю. Должен был, несмотря на то, что эта правда могла причинить ему боль:
«Это все, что мне от тебя осталось».
ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ
Шесть гранатовых зерен
Глава 21
Как и было оговорено, как только клиенты и служащие отеля разошлись по своим комнатам, Александр и Вероника поднялись на верхний этаж. Вскоре они вернулись в номер, где их ждали уже переодевшиеся Лайнел и Оливер. В кладовке удалось найти кое-что интересное: еще днем Вероника обратила внимание на лежащую среди немногих уцелевших от огня вещей стопку тетрадей в потертых кожаных обложках. Скорее всего, эти документы хранились не в библиотеке, а где-то далеко от очага возгорания. При виде находки, у Оливера от предвкушения загорелись глаза. Не обращая внимания на принесенные официантом салаты и закуски, он удалился в свой номер, чтобы ознакомиться с обнаруженными записями. Мисс Стирлинг не было. По мнению Вероники, она, скорее всего, сидела в ванне, снова и снова смывая с себя всю грязь, собранную в водах Миссисипи.
Действительно, именно так и было. Ванна, должно быть, была лучшим в мире терапевтическим средством, потому что на следующее утро мисс Стирлинг появилась во всей своей красе. Остальные уже собрались в столовой на первом этаже, предназначенной для завтраков. Это была просторная комната, в которой раньше располагалась библиотека. На трех стенах висели картины с сельскими пейзажами, а четвертая выходила на расположенную вдоль фасада отеля веранду, на которой тоже были расставлены столики, белые плетеные кресла и тележки со всевозможными закусками, десертами и фруктами. Лайнел как раз собирался положить в рот виноградину, когда услышал цокот каблучков и, повернув голову на звук, увидел входящую мисс Стирлинг с улыбкой на устах, от которой у него сжалось сердце.