Несколько раз в комнатах становилось темно от облепивших окна людей. Терпение кончилось быстро – как раз в момент драки за место у окна в комнате девушки.
Хлопнув дверью об косяк, я вышел во двор. Слитно зашелестели извлекаемые со дна весла, лодки сыпанули во все стороны, как стайка испуганных мальков.
Разогнав зевак, снова замер в дверях, не решаясь сделать шаг внутрь. Тянуть больше нельзя, без помощи она не выживет. Но переживать каждый миг вместе с ней…
Все-таки судьба на меня была очень зла, вручая свой дар.
Глава 4
Глава 4. Эверенн.
Я сидела на берегу бесконечного океана. Волны были ярко-бирюзовые, совсем непрозрачные, и накатывали на берег как-то неправильно, оставляя во влажном песке глубокие следы. Я вытянула ногу и окунула пальцы в воду. Вода была тяжелая и вязкая, отползла назад неохотно, словно цепляясь за кожу.
Было спокойно и тихо, но что-то грызло изнутри. Какая-то мысль, что-то невысказанное, непонятое?..
Что-то забытое.
Я подняла руку, разглядывая белое кружево манжет. Как я оказалась на берегу босая, в каком-то странном платье, и откуда эта вода?
Паника нарастала. Хотелось вскочить и бежать куда глаза глядят, воздух застревал в груди, комом вяз у горла, но песок подо мной был слишком мягким и тягучим, я оперлась на руку, а вытащить ее уже не смогла, беспомощно наблюдая, как она уходит в песок по запястье.
Не спеши, шептали тяжелые, слишком яркие волны. Не спеши, не надо. Успокойся…
Я перевернулась на живот, неудобно вывернув руку, и поползла от воды.
Колени продолжали гореть от песчинок даже тогда, когда берег свернулся серо-бирюзовой воронкой и исчез, провалившись в темноту.
Чувства возвращались рывками. Ноющее тело; резкий запах каких-то незнакомых трав. Спустя некоторое время слух начал различать тихий плеск воды и завывания ветра. Звук был такой, как будто я в единственном укрытии посреди урагана.
Осторожно пошевелила руками, согнула ноги. Тело неохотно, но все-таки слушалось, как будто отвыкнув от движений. Однако темнота вокруг меня никак не желала светлеть.
Понадобилось немало времени, прежде чем я догадалась поднять руки и ощупать лицо – глаза стягивала толстая повязка. Я торопливо зашарила вокруг головы в поисках узла, но замерла, услышав негромкое «нет».
- Пока не стоит. Глаза…не совсем в порядке. – тон смягчился, словно извиняясь за грубость. – К вечеру я ее сниму.
Я ощутила себя как никогда уязвимой – неизвестно где, под наблюдением и полностью лишенная зрения. Однако последние дни заставили меня уяснить одно простое правило.
Если тебе приказывают, нужно выполнять. Потому что все равно все будет так, как сказали они, только будет намного, намного больнее.
Я покорно опустила руки, вытянув их вдоль тела. Едва слышный вздох.
- Я не собираюсь вредить тебе. Наоборот. Я не…не из тех. – путано объяснил он. Я услышала тихий шорох, кожи коснулся поток воздуха – видимо, он прошел совсем рядом или вовсе остановился возле меня. Я подавила желание отодвинуться.
- Я постараюсь помочь тебе. Выздороветь. Вспомнить. – мой новый собеседник явно старался говорить как можно короче. Как будто отрывистые команды, а не обычный разговор. Хотя откуда мне знать, кто он?
Волоски на всем теле встали дыбом за секунду до того, как он коснулся моей руки. Этого я вынести уже не смогла.
Выдернув ладонь из-под чужих пальцев, я боком откатилась в сторону, вслепую шаря руками в поиске препятствий. Скатившись с чего-то невысокого, но мягкого, я упала на прохладный пол, натолкнулась на стену и скрутилась клубком, укрывшись за постелью.
Укрыться не удастся, это я понимала. Никогда не удается, но тело тем не менее требует хотя бы призрачной защиты.
Шорох, тихий стук. Не знаю каким чувством, но поняла, что осталась одна.
Я закрыла голову руками и приготовилась ждать.
Время шло. За стенами моей новой тюрьмы все так же завывал ветер, то стихая, то снова набирая силу; шумели волны. Но ни звука, выдавшего бы человеческое присутствие.
Не знаю, кем был мой новый палач, но, похоже, у него были дела поинтереснее, чем я.
Кожу под повязкой жгло, рана чесалась, но снимать ее я не решилась. Села, прислонившись спиной к стене.
Тут было намного прохладнее, чем в камере. Воздух был напоен влагой, даже вдыхать его приходилось иначе, с большим усилием . Мысли о том, что я теперь, возможно, не пленница, приговоренная к смерти, я гнала от себя. Стоит разрешить себе хоть каплю надежды, и следующий же удар не просто свалит с ног - убьет.
С них станется сменить тактику. Перестать бить, дать шанс ощутить нормальную жизнь, спать на кровать, есть что-то вкусное и не вздрагивать каждую секунду, когда рядом появляется кто-то из надзирателей. Покажи, а потом отними…