Только сейчас до Валадона дошло, каким образом эльф использует свои способности, это было видно по хмурому лицу монашки и Перальдосу, который скорее всего, даже не видел эльфа.
- Эй, идиот, ты что не видишь? - экспрессивно, спросил у рыцаря старик.
- Что, не вижу, - тупо переспросил рыцарь, не обратив внимание, на оскорбление.
- Ваш коллега, слишком слаб волей, что бы противиться мне, - без эмоционально произнес эльф.
- Откуда он тут взялся эльф, - вскакивая воскликнул рыцарь, хватаясь за свой меч.
- Сядь обратно, - зашипела Мия.
- Я разрешил вашему другу видеть меня, и мои слова в полной мере дойдут до всех вас, - произнес эльф. - Как вы уже должны были понять, ваших сил недостаточно, для чего-либо. И я великодушно, даю вам шанс, уйти сейчас живыми, и забыть про избранного.
- Уважаемый длинноухий, - прокашлявшись, взял слово старик, выставляя фигу, прямо к лицу эльфа. - Вам о чем ни будь, говорит этот знак?
- Да, он полностью демонстрирует твою позицию, человек, - несколько мгновений помолчав, эльф добавил. - И ты умрешь первым! А ты человеческая дева?
- Я полностью солидарна со своим коллегой, - надменно произнесла монашка, сузив левый глаз, тем самым показывая старику, что она в деле.
- А у меня, ты ничего спросить ни хочешь, - зло удивился рыцарь.
Эльф долго не сводил своего взгляда, с пышущего яростью рыцаря, но все же добавил:
- Слабаки не достойны моего внимания, они как грязь, налипающая на сапоги, она есть, и от нее всегда избавляются!
Дальнейшую перепалку прервал, зевающий Тарик, он уже был облачен в свои доспехи, а в правой руке нес мешок с головой:
- Доброе утро, Эльдарон, разговори голову, мне надо у нее кое-что узнать! Хозяин, неси свои фирменные!
За столом была тягучая тишина, все следили за действиями эльфа, который сидел с закрытыми глазами, возложив ладонь на чело головы графа Моракса. Валадон про себя чертыхался, его новая способность приближала его к другому миру и вся польза от этого заключалась в том, что он мог видеть души, только что погибших разумных и при большом желании он мог даже с ними поговорить. И сейчас эльф без обычных, для некроманта прелюдий, в виде ритуалов и жертвоприношений, вбил душу графа в его голову благодаря одной лишь силе, которая была колоссальна.
Голова тем временем корчила забавные рожи, душа не хотела обратно возвращаться в бренную оболочку, тем более такую, урезанную, и сопротивлялась. Хозяин, несший поднос с заказом Тарика увидев разворачивающиеся представления на столе, смертельно побледнев, рухнул в обморок, разбросав еду вокруг себя.
- Молви, где прячется архимаг Эдвин Крылатый, - уверенным голосом велел эльф.
Голова сопротивлялась, хрипела, плевалась и пыталась откусить себе язык, но воля призвавшего душу эльфа, была сильнее и голова не могла игнорировать приказы:
- Не скажу, эльфийская, шлюха.
Валадон прикрыл ладонью расползающуюся по лицу улыбку, каким-то образом, но их мысли головой, были солидарны, ведь он тоже считал эльфа, неправильным.
Длинноухий, тем временем обиделся на голову, но ничего не показал лицом, и только от его руки повалил пар, а голова заорала протяжным не живым голосом, от которого в страхе разбежались даже самые любопытные посетители.
- Говори, - уверенному голосу эльфа, было сложно сопротивляться.
- Нееет, - хрипела голова, заставляя эльфа взяться за дело в серьез.
- Сынок, не торопись, давай я покажу как надо, - Валадон схватил голову, и притянул себе.
Старик, поражался неимоверной мощи эльфа и одновременно, не мог поверить, что он так, по дилетантски, будет с ней обращаться. У него только недавно открылась маленькая, да слабенькая, способность к некромантии, которая всего лишь позволяла видеть, души улетающие в великий отстойник, и возможно задать им вопрос, и сейчас этого было вполне достаточно. Валадон наклонившись к ушку головы и горячо зашептал различную белиберду, здесь, все могли слышать его шепот и читать по губам. Но все это мелочи, с душами можно общаться благодаря одной мысли, и он, с душой графа, еще ночью обо всем договорился и вытряс всю стающую информацию. Он знал, где великий архимаг, знал, зачем он прячется, и все это он получил за то, что попросит своего темного бога, даровать ему перерождение с некоторыми, остатками старой личности, без обязательной, для каждой души очистки.