Наша компания уселась в центре салона. Мы со Стрелком с одной стороны столика, а напротив, соответственно, Анжела и Вольф. Прямо напротив раскинулось вполне полноразмерное окно, куда все смотрели с неподдельным интересом.
Наблюдать за взлетом дирижабля – не очень волнительное и зрелищное занятие. Вот только что мы были пришвартованы к специальной посадочной мачте, а вот уже убирают трапы, отдают шварты и… И ничего. Дирижабль движется плавно, почти незаметно набирает как высоту, так и скорость. Даже работа двигателей практически не ощущается – они где-то далеко, в отдельной гондоле с командой механиков. Единственное, на что стоило посмотреть – так это на красоту пейзажей.
«Ханса», медленно разворачиваясь, набирал высоту. На несколько минут Кенигсберг стал виден целиком, во всей своей красе. Отличная возможность оценить размеры города, его величие и, все же, несмотря на серость и грязь, определенную привлекательность. Именно с большой высоты Кенигсберг казался очаровательным, особенно когда стала видна великолепная набережная Вислинского залива.
Дирижабль набрал скорость, берег быстро скрылся из вида, теперь лететь предстояло только над поверхностью воды. Некоторое время мы созерцали беспокойное море, но это быстро приелось, и я отвернулся от окна.
По проходам между столиками прошлись стюарды, разнося напитки и легкие закуски. Наш столик тоже не обделили – все взяли себе кто чай, кто кофе. Отпив немного, я нарушил молчание.
– Слушайте, давно хотел спросить, да все возможности не было. Вот Нейти. Ну, суккуб. Зачем она делает то, что делает?
– Потому что чокнутая! – буркнул Клык.
– Нет, я не в том смысле. Может она и не совсем нормальная в нашем понимании. Но ведь в ее действиях есть определенная последовательность, логика. Значит, есть и цель? Значит, за ней стоит какая-то организация?
– А цель уничтожить Пруссию тебя не устраивает? – опять проворчал Вольф.
– Но зачем?
– Да потому что чокнутая!
– Нет, постой, – вмешалась Анжела, – Глеб в чем-то прав. Нейти не может действовать сама по себе, без определенной поддержки, без плана. Наверняка у нее есть союзники.
Я глянул на Стрелка.
– Есть, – неохотно ответил он, – Есть у нее и поддержка, и союзники. Мы с ними уже сталкивались и не раз. Хотя и не напрямую. Мы с Хансом называем их просто – Секта. Собственно, о ее существовании узнали не так уж и давно, да и то – путем немалых жертв с нашей стороны. Хотя сама Секта, судя по всему, действует уже много лет.
– Ну и какова цель у этой… Секты? – продолжил я гнуть свое.
– Мы не знаем. Мы вообще мало что знаем. Ни состав, ни агентура, ни цели, ни возможности. Можем предполагать, что их цель – власть или богатство. Но и версия Вольфа ничуть не хуже – может сектанты все чокнутые и просто хотят уничтожить мир?
– Зачем?
– Да что ты все заладил «зачем» да «зачем»! – Стрелок невесело усмехнулся, – Учись сопоставлять факты, Малек! Посмотри на действия Нейти. Зачем она уничтожила хранилище энергона в Позене? Зачем убила пять человек по пути к Бромбергу? Почему пощадила тебя? И к чему этот взрыв в Кенигсберге? Что это – действия сумасшедшей или ступеньки какого-то плана, о котором мы даже не подозреваем?
Помолчали. Я глубоко задумался, не находя никаких ответов на вопросы Стрелка.
– В действиях демонессы гораздо больше смысла, чем кажется на первый взгляд, – нарушил молчание Ян, – Просто ты мыслишь, выражаясь шахматными категориями, на ход вперед, а нужно видеть на два, на три хода дальше. А еще лучше – понимать комбинацию в целом, держать ход игры в своих руках.
– Например?
– Например, взрыв в Кенигсберге. Какова его цель?
– Э-э-э… Хаос, террор?
– Это самый поверхностный слой. Также, теракт мог унести жизни многих членов властных структур Пруссии, включая, кстати, самого канцлера. И заодно нескольких важных особ из дружественных государств.
– Но мы же сумели спасти большую часть гостей?
– Ну и что? Тебе невдомек, но по результатам многосторонней встречи и последующего общения должен быть утвержден новый мирный договор о сотрудничестве. А теперь его подписание сорвалось. Пруссия в глазах союзников выглядит слабой и неспособной защититься от своих же преступников у себя дома. И останутся ли наши союзники таковыми после этого? Большой вопрос.
– Получается, Нейти действует, чтобы навредить Пруссии?
– И это вовсе не факт! Просто мы так интерпретируем ее поступки. Вернемся опять к тебе. Как думаешь, почему Нейти тебя пощадила?