Чтобы быть с ним на равных
Есть один путь – наверх!
Еле слышно зазвенел будильник, я открыл глаза. Пробуждение – плавное, неторопливое, приятное. В комнате комфортное тепло, под одеялом так вообще печка – в общем, все, как я люблю. Все-таки иметь именно собственное жилье – большой плюс. Никакая гостиница или постоялый двор, насколько люксовыми и комфортабельными они бы не были, не заменят своего угла.
Впрочем, эта квартира на втором этаже двухэтажного дома почти в центре Берлина вовсе не моя. В смысле – не в собственности. Я арендовал апартаменты под проживание, причем на весьма длительный срок – заплатил сразу за год, так что со спокойной душой считал место родным.
Стоимость аренды вышла значительной, невольно задумаешься – не дешевле ли купить? С другой стороны – зарплата позволяет не экономить, а вот частная собственность не приветствуется, как намекнул Босс.
У вундертим в Берлине имелся в распоряжении целый особняк – весьма роскошный и вместительный. При желании, можно без проблем поселиться там, не тратясь на квартиру. Но – это все равно, что жить на работе! Ведь здесь, в этом же доме, располагались библиотеки, лаборатории, склады, тренировочные залы и прочие подсобные помещения, необходимые команде. Жить тут означало бы превращение в законченного трудоголика ввиду полного отсутствия необходимости выходить на улицу.
Именно поэтому вся команда распределилась по городу. Григорий снимал большую комнату в общежитии студентов алхимиков. Его, похоже, не особо волновали стесненные условия быта. Стрелок арендовал шикарные апартаменты в одном из новомодных таунхаусов. Вольф и Анжела нашли на двоих просторную квартиру относительно далеко от центра, зато в парковом районе и с видом на набережную Шпрее. Меня же вполне устраивала небольшая уютная двушка, выглянув в окно которой, можно краем глаза увидеть Розенталер-плац.
Я встал с кровати, прошлепал голышом в ванную комнату. Умывшись, взялся за приготовление завтрака. Закинул сковородку на плиту, туда отправились четыре яйца. Добавил немного бекона, соль, перец. Все, теперь ждать.
Итак, жили все в разных местах, но почти каждый день встречались в особняке. Хотя, встречались – громко сказано. Иногда, действительно, пересекались, беседовали. Но чаще всего каждый занимался своим делом.
Я знал, например, что Григорий с утра до вечера торчит в лаборатории, проводя очередной эксперимент или заготавливая зелья впрок. Наведываться к нему не спешил – не хотелось мешать.
Ян много времени проводил в тире, да еще возился с какими-то механическими штуками. Имелась у него вроде бы идея создания какого-то супер-мехмобиля с необычными примочками.
Анжела занималась магией. Хотя, я вот подумал, что совсем не представляю, как ей собственно заниматься. Ну, книжки, наверное, магические читает. Заклинания разучивает. Или что-то типа того. Когда девушку об этом спрашиваю – она только отшучивается.
Вольф больше пропадал в спортзале, тягал отягощения и дубасил манекены пудовыми кулачищами. Еще он постоянно выбирался то на охоту, то на рыбалку, чем вызывал недовольство Анжи.
По правде сказать, я так и не понял, что между этой парой за взаимоотношения. Они жили вместе, вдвоем в одной квартире. Но жили они как муж и жена или как брат и сестра? Напрямую об этом никто не заговаривал, и спрашивать мне не хотелось. В то же время, на людях Анжела с Вольфом вели себя подчеркнуто нейтрально, не давая и намека на то, что они вместе.
Яичница, тем временем, зарумянилась. Сковородка перекочевала на деревянную подставку, на столе появились хлеб с сыром, я принялся насыщаться прямо из чугунка. Одно из преимуществ холостяцкой жизни – можно не заморачиваться лишний раз с посудой.
Почти два месяца вундертим в Берлине. Два месяца спокойной, размеренной жизни. За это время я почти успел позабыть о взрывах, погонях, растерзанных трупах и прочих приключениях. Вернее, помнил, кончено, но на заднем фоне, как о страшном сне, что никогда не сбудется в реальности.
Прожевывая очередной кусок холостяцкой пищи, запивая водой, думал о том, как странно складывается судьба. Какими-то участками. Я потерял все, что имел раньше, зато приобрел взамен абсолютно новое. Новый город, новая работа, новые друзья, новая жизнь. Былые деньки в Данциге казались далекими и неправдоподобными.
Как ни странно, за эти два месяца я больше всего сдружился с Хансом. С остальными общался, да. Но именно Ханс стал моим чуть ли не ежедневным собеседником и напарником в делах и отдыхе. А прочие…