Саландрил взял толстяка за ноги, и они вдвоем с Нагуром дотащили его до небольшого прилавка, где когда-то торговали едой. Запихали грузное тело под пустую полку. Нагур сразу же снял с трупа тощий кожаный кошелек и вытащил из кармана серебряное кольцо с каким-то камешком.
- ЧЕРТ! - Нагур сплюнул. - Какого дьявола тебя сюда принесло?!
- Я тебе потом...
- Норригтон! Где он?! - раздался откуда-то низкий голос.
- Бляха! Мэт. В общем, едва все закончится, я за тобой зайду. Сиди тут, не высовывайся!
Саландрил залез под кипы мешков, оставив небольшую дырку, чтобы дышать.
- Оставь троих людей для охраны порта, остальные на юг, пусть возьмут все лестницы, что найдут. Орки могут перелезть через стены! - повторил все тот же голос, достаточно громко, чтобы его было слышно почти во всем порту.
Лодка все еще лежала на том же месте. Значит, парни еще в городе. Лишь бы все хорошо закончилось. Иначе все это зря. Добровольная сдача наемникам, смерть того хоть и глупого, но все же живого парня... Саландрил старался лежать неподвижно, но не засыпать. Иначе можно замерзнуть насмерть. Нет, все что угодно, лишь бы не уснуть. Сал попытался представить, что же там происходит. Ничего не выходило. Ветер почти не доставал алхимика под грудой мешков, но в любом случае было очень холодно.
Шум стихал, и когда на город опустилась практически идеальная тишина, Сал заметил, что по набережной к лодке прошмыгнули три фигуры. Двоих он узнал, это были Харви и Гжегож. Третья фигура принадлежала почти что подростку в каком-то рванье, и Саландрилу стало не по себе. Неужели и таких берут в солдаты?
Но, по крайней мере, вечер прошел не зря. Где этот Нагур, тьфу, то есть Норрингтон?
***
Трупы стащили в дальнюю часть долины, туда, где их сожрут голодные дикие животные. В это время Мубрак построил своих воинов и приготовился выходить в поход. Мэт не знал, какой у него план, его больше беспокоило другое - наемникам велено держать город, защищать его от повстанцев и контролировать рабов.
Мубрак с хмурым выражением лица что-то выговаривал остающемуся в городе Дампеку. Заметив Мэта, он громко произнес:
- Не давай распоясаться морра. Следи за каждым шагом. Все!
Мэт понял, что сейчас орки будут выходить из города. Он приказал наемникам внимательно следить за дорогой, а сам подошел к военачальнику орков.
- Мубрак!
- Морра, я занят. Все, что нужно, спроси у Дампека.
После этих слов Мубрак махнул рукой, и передовой отряд сделал первый шаг за ворота. Они все уходили из города. Все, за исключением раненого шамана Хош-Мора, родственника Мубрака Лармака и Дампека.
Орки шли в три колонны, один за другим, хмурые, усталые, готовые убить любого, кто встанет на их пути. И теперь они идут на своих собратьев, орков Хориниса. Мэт покачал головой. Кто бы еще пару месяцев назад мог подумать, что так случится? Наверное, никто.
- Мэт!
Норригтон. Какого черта?
- Да?
- У меня к тебе одно дело, Мэт. После атаки ко мне вышел... один мой старый приятель, еще из довоенных времен. Саландрил, алхимик, слышал о нем?
- Кажется, да, - Мэт призадумался. Да, он вспомнил алхимика, который жил в Верхнем квартале. - Где он?
- Рядом с городом, у южных ворот. Он хочет работать на орков.
- Кхм... Он хочет стать наемником?
- Он хочет стать алхимиком. Точнее, снова им быть. Он один из лучших алхимиков на острове. А сейчас, возможно, и лучший.
- Возможно. Ладно. Веди его ко мне. А пока, - Мэт глянул на орков. Последний из них только что сошел с подъемного моста. - Поднять мост!
- Поднять мост!
Заскрипели вороты. Слишком редко их использовали. На памяти Мэта всего два раза закрывали ворота: когда рухнул Барьер и когда атаковали орки. Вот сейчас третий. И Мэт всей душой желал, чтобы это был последний раз.
Саландрил, алхимик, абсолютно не впечатлил наемника: не слишком высокий мужик в изрядно потрепанной одежде. Взгляд хмурый, исподлобья, лоб весь покрыт морщинами. Помотала его судьба, это видно. Но, впрочем, про кого сейчас нельзя так сказать?
Мэт принял его, поставил за алхимический стол в портовом квартале, позволил забрать кой-какие вещички из его старого дома, но на всякий случай приставил любопытного Руперта, который после ночной битвы только к полудню продрал глаза.
День прошел на удивление гладко. Рабы были подозрительно спокойны, и Мэта это насторожило. Надо бы на ночь поставить двойной караул. И запереть всех к чертовой матери. Хотя бы на день, но лучше, если до возвращения орков. Почему-то без этих волосатых громил Мэт чувствовал себя незащищенным. Почему-то...
Это чувство мешало Мэту сосредоточиться. Он чувствовал себя одиноко, как тогда, когда скитался в одиночку по лесам и подыхал от голода. Неожиданно для него окружающие люди показали себя с совершенно другой стороны. В отсутствие орков они считали возможным нагрубить своему командиру, послать его по матери, а то и просто лениться.