Спят, уроды злокачественные, а на улице мороз градусов под двадцать. Так и систему переморозить недолго. Заглянул я в обе рабочие печи (в помещении кочегарки всего четыре котла, но два из них остановлены). В одной из печей ещё горячие угли имеются, другая уже почти остыла. Убрал золу, заполнил обе печи слоем угля в тридцать сантиметров толщиной и поджёг «ёлочкой». Разгораться будет примерно минут двадцать — тридцать. Тяга хорошая, так что прогорит примерно за полтора — два часа. Ничего, к этому времени у меня кочегары протрезвеют! Уж я-то постараюсь!
Чтобы система в посёлке не пострадала, в течение десяти минут поддерживал температуру в обоих котлах в районе восьмидесяти градусов. Искусственно поддерживал, разумеется. Насосы разнесли воду по системе и, когда я закончил мухлевать, температура воды у нас в доме поднялась аж до тридцати градусов! Маловато, конечно, но скоро уголёк разгорится и поднимет температуру в системе ещё выше.
К тому времени, как с кочегаркой возиться закончил, дрова в камине тоже разгорелись, и я вернул экран на место. Слышу шёпот со стороны дивана.
—Саш, иди сюда! Замёрз наверно?
Помнится, подумал услышав это приглашение: «Ну ни хрена себе!» Подошёл, сел рядом, а она уже к спинке дивана отодвигается и плед приглашающим жестом откидывает...
***
Назавтра она смотрела на меня так, как будто ночью ничего не случилось. То есть никак не смотрела. Она вообще ни на кого из парней не смотрит. Общается только с девушками. Меня разбудила Лидочка. Я спал укутавшись в плед с головой и даже не слышал, как сначала встали Вера с Лидочкой и спустились вниз, чтобы позавтракать. Через пару минут к ним присоединилась Жанна. Девушки поставили чай, и кто-то из них сварил кофе. Я сквозь сон чувствовал его запах. Довольно приличный, следует заметить.
Они завтракали не в кухне, а за тем столом, за которым мы вчера все вместе ужинали. Разговаривали вполголоса, смеялись. Потом Лидочка подошла, села со мною рядом, освободила мою голову из пледа и положила на неё руку. От этого я окончательно проснулся, но глаза открыл не сразу. Лежал и улыбался. Умеет Лидочка будить меня. Лишь через минуту, наверно, открыл один глаз. Она увидела, как я на неё взглянул, и тут же отпрянула. Вскочила с дивана и за кресло забежала. Смеётся оттуда и приплясывает.
Уже когда завтракал, вниз со второго этажа Настя с Гариком спустились. Я даже подумал сначала, что они спали вместе. Чёрт её знает эту Настю. Загадочная она девушка. Изображает из себя этакую застенчивую недотрогу — кстати, очень талантливо, — а сама ночью вон что вытворяла! Гейша из чайного дома! Не, ну а чё! Взять палец партнёра в рот и облизать — о таком я, при всём моём довольно богатом опыте, ещё даже не слышал!
Заглянул в их недалёкое прошлое и увидел, что спали они порознь и на разных кроватях. Оба закутанные в свои одеяла, и, кроме того, между ними лежал замотанный с головой в одеяло Петруха. Ничего между ними не было!
Поздоровалась она со всеми, а на меня даже не глянула. Впрочем, она и на Гарика не смотрела. Сходила на кухню за кружкой, вернулась к столу, сделала себе чай и уселась. Не глядя ни на кого, принялась бутерброд с маслом и сыром сооружать. Как будто нарочно подальше от нас с Лидочкой уселась. Впрочем, может, и случайно получилось.
Короче, решил я тоже не обращать на неё внимание. Пусть! Может, это у неё стиль такой. Выбирает паренька, дожидается ночи, проделывает тот фокус, который со мной проделала, и исчезает довольная. А дома в каком-нибудь секретном дневнике короткую запись оставляет: «Ещё один попался!» и имя этого попавшегося. Или: «Ещё одного подстрелила!»
Фиг с ней! Я тоже удовольствие получил. Не так и не такое, какое хотел бы, но тоже очень даже неплохо и, главное, совершенно не там, где мог бы рассчитывать. На любую другую из девушек мог бы подумать — даже на Жанну, но только не на неё. Удивила она меня по-настоящему! Буду теперь знать, что такие девушки, оказывается, тоже существуют. Отблагодарю её как-нибудь. Например, ночью, когда она спать будет, исправлю её зрение. Пусть гадает, что с ней случилось. Я тоже умею быть загадочным. Даже получше некоторых.
После того, как проснулся и позавтракал самый главный засоня Петруха, встал вопрос: что делать дальше? Ребята собираются ночевать здесь и следующей ночью, поэтому у них ещё весь день впереди. Хотят на лыжи встать и по лесу пробежаться. Хорошее дело, но это уже без нас! Мы с Лидочкой ночевать не останемся. В двенадцать соберёмся и потопаем пешочком на станцию. Она здесь не так уж далеко. В двенадцать сорок пять электричка до Иркутска. У школьников весенние каникулы сегодня начались, а нам с Лидочкой завтра в институт. Ей работать, мне учиться.