На этом, собственно, разговор и закончился. Колокольцева восприняла его слова, как объявление войны. С насмешливой улыбочкой на губах вышла из-за стола, и они с мальчишкой без дальнейших разговоров исчезли. Вот пусть теперь Михал Андреич и расхлёбывает эту кашу! Идеология и антирелигиозная пропаганда — это как раз по его части!
К одиннадцати утра поступило сообщение от розыскников из Загорска. Ту девчонку, рядом с которой Кузнецова видели во время обоих его появлений в Загорске, отыскали и личность её установили. Некая Антонина Михайловна Успенская. Особа семнадцати лет от роду. Фотографии в деле уже имеются. Красивая девушка. Даже очень красивая. Наверное, этим она его и привлекла.
Сегодня с утра она покрутилась в Лавре, побывала в церкви, а сейчас поехала в Москву. Цель поездки неизвестна, но скоро выяснится. На всякий случай на Ярославский вокзал, куда прибывает электричка из Загорска, направлены дополнительные силы. Её здесь встретят и поведут дальше. Это было предположение его зама по оперативной работе, что Кузнецов может захотеть её отыскать. На вопрос коллег — зачем? — он пожал плечами:
— Не знаю. Сами видите, девчонка-то действительно хорошенькая. Если он с ней два раза встречался, то может захотеть встретиться и в третий. Не знаю уж, как он её в Москве отыщет, но если Юрий Владимирович говорит, что парнишка обладает такими удивительными способностями, то может как-нибудь и найдёт...
Кузнецов им нужен не сам по себе, но в первую очередь, как связь с Колокольцевой. Дело в том, что она исчезла. С той самой минуты, когда эти двое покинули конференц зал на Старой Площади и затворили за собой дверь, её больше никто не видел. Даже пропуска не отметили. Ни через центральный, ни через оба боковых входа они здание не покидали.
Уже больше двух недель она не появляется ни на кафедре в мединституте, ни в рабочем кабинете в НИИ. Обе её секретарши не знают, что с ней случилось. Вместе с ней пропали и обе её дочери. Об этом доложил полковник Телюпа из Иркутска. Про Кузнецова он сказал, что его поведение не изменилось. Ходит в институт, прилежно сидит на лекциях, работает в лабораториях. Дома живёт один. На телефонные звонки отвечает, но о том, куда подевалась Марина Михайловна, говорить отказывается. Говорит только, что с ней всё в порядке, и когда «всё это» закончится, она снова появится. А сейчас, мол, вы её уволили со всех постов, и она решила воспользоваться представившейся возможностью и немного отдохнуть.
Задание группе сопровождающих было дано простое: документировать возможные контакты как Антонины Успенской так и Кузнецова; в случае попытки последнего собрать вокруг себя толпу, немедленно докладывать в Комитет и продолжать вести наблюдение с фиксацией мельчайших деталей; в случае обнаружения слежки и попытке вступить с ними в контакт, вежливо объяснить Кузнецову, что Юрий Владимирович очень хотел бы встретиться с Мариной Михайловной для прояснения некоторых деталей; никаких попыток силового воздействия на юношу и девушку не предпринимать, даже если покажется, что эти двое ведут себя как-то противоправно! В этом случае немедленно информировать непосредственного начальника!
Ещё две группы с аналогичными заданиями были отправлены к другим местам возможного появления Кузнецова. Одна, совсем небольшая, состоящая всего из двух человек была направлена к новому дому на Волгоградском проспекте, в котором недавно поселилась мать Кузнецова со своим новым мужем, и другая, из десяти человек, была направлена в Загорск. Судя по информации оттуда, с самого утра в Лавре собралась большая толпа верующих. По оценкам никак не меньше, чем на пасхальный Крестный Ход. Люди разогреты недавними событиями и изрядно возбуждены. Пришлось просить о помощи городской отдел милиции. Нужно, чтобы собравшиеся в Лавре видели людей в форме. Это может остудить горячие головы.
Местоблюститель Патриаршего Престола — так после недавней смерти Патриарха Московского и всея Руси называется должность митрополита Пимена — вёл себя в новой и очень непростой обстановке вполне разумно. Его подчинённые находились среди людей и по мере сил успокаивали их. Сам митрополит в парадном облачении обратился к собравшимися на площади прямо с каменной балюстрады Церкви Смоленской иконы Божьей Матери со словами примирения и терпения. Речь его была горяча и проникновенна. Так по крайней мере говорили люди в толпе.
Леонид Ильич просил докладывать ему о возможных изменениях в умонастроениях граждан, но сбор сведений об этом через сеть осведомителей и открытых источников начинать пока что рано. Учёные социологи говорят о сроке от двух до четырёх недель. Именно столько нужно, чтобы произошедшее «улеглось» в общественном сознании, потеряв одновременно с этим свою остроту. По их мнению, до этого срока начинать сбор сведений для последующего анализа просто бессмысленно.