Отпустив гарду, Нечто текучим движением отстранилась от поверженного противника. Несколько долгих мгновений Азраил ещё стоял, чуть пошатываясь, затем он разом обмяк и повалился в ил. Катана по-прежнему торчащая из его рта, воткнулась в землю, из-за чего голова не естественно откинулась назад. Фиолетовый огонь смешался с синим пламенем, пожирающем тушу демона. Слабо поведя рукой, Нечто рассеяла меч, позволив врагу спокойно сгорать в адском пламени.
Больше не обращая внимания на убитого демона, мужчина взглянул на обрубок руки. Кровавые кристаллы продолжали разрывать мышцы, усиливая кровотечение. Сосредоточившись на грубом срезе, Грань приказала силе вылечить её. Единство заструилось через тело, края культи подёрнулись новой кожей, однако дальше дело не пошло. Кровь всё так же текла из артерий и вен, а дьявольские кристаллы продолжали напитываться ею.
— Мы приказываем! ВЫЛИЧИ НАС! — остервенело воскликнуло Нечто. Свет единства вновь сосредоточился в ране, но эффект остался тем же.
— Это его мечта, — окликнул грубый голос.
Поморщившись, Грань обернулась. Цербер, истекающий кровью, сумел доползти до границы пустоши. Единственная голова с трудом удерживалась на весу. Страж Чревоугодья уже не выглядел свирепо, совсем наоборот. Из волчьей пасти бурно шла кровь, а шкура начинала покрываться синими языками пламени. Тем не менее, древний зверь всё ещё был жив и продолжил речь:
— Огромная боль исказила его суть. Ты что-то сделала с ним, ведь именно тебя он так яростно ненавидел. Ненавидел настолько, что был готов исчезнуть ради одного единственного удара.
— О чём это ты? — поглядывая в сторону расширяющегося пролома в тюрьму Создателя, спросила Грань. Зигзаг уже сожрал половину пустоши и начинал притягивать свою пленницу.
— Вижу ты до сих…
— МЫ! Не ты…
— Хорошо… хорошо, пусть будете вы, — через боль усмехнулся грозный волк. — Я не могу понять, как вы получили такую мощь, но так и не поняли суть силы демона. Ведь всё лежит на поверхности, также как…
Огненный зигзаг резко расширился, и Нечто начало быстро затягивать внутрь. Сопротивляясь и проклиная судьбу, ейс трудом удалось задержаться на самом краю. Подняв голову, оно прокричало стражу:
— Нам не нужно знать, что это! Мы хотим свободы, свободы!!! Мы не хотим обратно в тюрьму!
Цербер издал тихое рычание и в горле взбух большой пузырь. На миг страж подумал, что уже умер, но пузырь лопнул, и вновь удалось вздохнуть. Подняв глаза, он поискал глазами странное существо, но зигзаг пролома уже захлопнулся. Оставив великого змея, мудрого сокола и грозного волка в одиночестве.
— Тюрьма… О чём это она говорила. Создатель никогда не делал тюрем. Он даровал жизнь, а не забирал свободу. Даже я — гнусное существо, изнывающее от голода, смог освободиться, что уж говорить про саму дочь Создателя, — искра догадки озарила закрывающиеся глаза пса, и он булькающее расхохотался. — Не может быть! Неужели… она говорит… о кол…колыбели…
Грудь стража Чревоугодья в последний раз поднялась и опала, сжатая объятьями смерти.
=== Часть пятая — Наследие ===
=== Отрывок из книги «Собрание видений и их краткая характеристика», написанной Корином во время странствий по миру ===
… так были разделены любимые сыны его.
Стремящийся к власти и свободе лишился силы. Униженный и оскорблённый он отрёкся от своего отца, навсегда стерев даже память о нём со страниц истории своего рода. Мир людей рос и креп, покрываясь узором стран и шрамами от великих войн.
Люди — союз тела и души — стремились к порядку, но наследие великого предка всегда тяготило нас. Быстро заполонив прекрасный мир, подаренный Создателем, мы, словно опухоль извратили его. Род сына Создателя возводил огромные башни небоскрёбов, подпирающие небеса, но закрывающие солнце. Наши дымящиеся производства загрязняли некогда прекрасные водоёмы и те темнели, чернели, умирали… — такие шрамы оставляет за собой грозная поступь человечества.
Мир, созданный для нас, медленно умирает. Он переполнен могилами миллионов и миллионов стёртых с лица земли существ. Не ведая покоя и жалости, люди взлетели выше прочих и возгордились этим. Мы — вершина пищевой цепи! Человек — царь и владыка, а все остальные лишь пыль под сапогами. Так говорили представители рода человеческого, пойдя по пути великих империй, великих войн и великой жестокости.