Предстояло решить, что делать дальше: рискнуть и сунуться в тыл врага или вернуться в Мехик, чтобы заняться обороной.
— Нам надо разделиться, мне нужны два человека, чтобы вернуться в Мехик и начать приготовления к сражению.
Не дождавшись ответа, выбрал сам:
— Борд и Дисар, возвращайтесь. Дисар, ты ранен, а ты, Борд, — командующий всей армией. Вернувшись в Мехик, пошли за подмогой в Берлин. Нам нужно много воинов, чтобы выстоять в этом сражении. Остальные пойдут со мной, будем искать пушки Дитриха. Если не найдем, просто попробуем его задержать любыми способами.
Борд, не говоря ни слова, начал седлать свою лошадь. Дисару помог Селид. Коротко попрощавшись, оба всадника исчезли в наступающих сумерках.
— Обвяжите копыта лошадей тряпками, закройте им морды, чтобы лошадь не могла заржать. "Команчи выходят на тропу войны", — процитировал одну из кинолент. Слово «команчи» вызвало недоумение среди моих людей, пришлось повторить указание без упоминания фильма.
Русы деловито обматывали копыта коней, закрывая тряпками морды лошадей. Минут двадцать спустя небольшой отряд был готов к рейду в тыл противника.
— Что будем делать с пленным? — Богдан не забыл о немце.
— Развяжи ему руки и дай что-нибудь из оружия.
— Макс Са! — в один голос воскликнуло несколько человек.
— Верьте мне: в настоящий момент он ненавидит немцев больше, чем мы с вами.
Подозвав гонца, спросил:
— Как тебя зовут?
Немец понял, приложив руку к груди, ответил:
— Илс!
Затем, указав на меня рукой, отчетливо произнес:
— Макс Са!
— Хорошо, Илс, я поверил тебе, не подведи меня, — улыбнулся гонцу, растиравшему руки.
— Ich diene dir, — с чувством произнес Илс, и хотя я не понял смысла, но интуитивно догадался: немец сказал что-то хорошее.
Глава 13. Как нож в масло
Пройти в тыл вражеской армии решили за полночь, когда воины спят, а часовые клюют носом. Горная ряда слева была непреодолима для лошадей. А чтобы ее обогнуть, приходилось довольно близко подойти к лагерю немцев. Это было рискованно, шум при передвижении мог выдать наше присутствие.
Поручил Баску повторно проверить, насколько хорошо обмотаны копыта и морды наших животных.
— Первым идет Богдан, он хороший охотник и привык передвигаться ночами. Замыкающим — Баск, Селид, ты держись рядом с немцем, если увидишь, что он шумит или что-то делает не так — тихо прирежь его. Все остальные идут в середине, проверьте свои вещи, чтобы ничего не шумело в рюкзаке. Лошадей ведите под уздцы. Идти надо тихо, через кусты не ломиться. Всем понятно?
Получив единогласный утвердительный ответ, скомандовал:
— Богдан, веди нас.
Для своего роста и веса старший Лутов двигался с грацией прирожденного индейца. Около двадцати минут мы шли прямо в сторону вражеского лагеря. Гряда слева не давала возможности уйти в сторону. Когда огни костров из мерцающих точек превратились в факелы размером с кулак, гряда закончилась.
Богдан взял влево, оставляя лагерь немцев по правую руку. Жеребец Гурана норовил заржать, видимо, почувствовав кобыл неподалеку.
— Гуран, если твоя лошадь нас выдаст, я своими руками убью тебя, — прошептал наследнику Берлина.
Не знаю, что сделал Гуран, но жеребец успокоился. Пару раз под ногами хрустели сухие ветки. Сыпались мелкие камешки, когда пересекали участки каменных пустошей. Но услышать эти звуки на расстоянии больше полукилометра вряд ли было возможно. Вражеский лагерь уходил вправо, костры виднелись практически за спиной.
Минут через сорок скомандовал привал: впереди темнел густой лес, выделявшийся темной громадой. Идти ночью по лесу, не видя тропы, виделось слишком рискованным. От немцев мы были примерно в трех-четырех километрах. Лучше дождаться рассвета, чтобы не рисковать в ночном лесу, где запросто можно провалиться в яму или напороться на сук. При мысли о суке вспомнил анекдот про Штирлица, слегка рассмешивший меня в темноте. Гуран по-своему расценил улыбку:
— Макс Са, доволен?
— Да, мы обошли немцев, с первыми лучами солнца двинемся в путь. Теперь нам надо найти пушки и перебить охрану. Вот тогда Макс Са будет очень доволен. Сейчас отдыхайте, можете освободить морды лошадям, пусть немного пощиплют травку.
— А они не выдадут нас? — испуганно спросил Гуран, не забывший о моей угрозе.