— Скоро, скоро вернемся в Максель и прогоним сатанистов! — громко пообещал, чувствуя взгляды прибывшего подкрепления. Оставив воинов размышлять над своими словами, спустился к озеру, где за камнями установлены две замаскированные пушки. Нарм поставил здесь своих пушкарей, которые сменялись дважды в день. Отсутствие новых попыток атаковать меня сильно настораживало. Вряд ли Дитрих смирится с такими потерями и отступит, такой шаг сильно подорвал бы его авторитет. Скорее всего, этот нацистский выродок замышляет очередную пакость, понимая, что атака в лоб бессмысленна.
Подбодрив дежурного пушкаря, предупредил его, чтобы не спускал глаз с противоположного берега и воды. Озеро местами заросло камышом, частично заслоняя от обзора противоположный берег. От густого камыша, росшего примерно в середине озера, до нашего берега было едва ли больше ста метров. Если немцы умудрятся тихо подплыть к камышам, стометровый рывок до нашего берега может пройти быстро. Пушки успеют сделать по выстрелу, и при большой удаче — перезарядиться. Придется вернуть сюда десяток арбалетчиков, снятых с этой позиции во время неприятельского штурма.
Ещё раз пройдясь по всем укрепленным позициям, вернулся в дом, чтобы проверить состояние Богдана. Мне пришлось выдержать его просьбы участвовать в бою. Только прикрикнув на гиганта, смог прервать его речь. Раненый сидел, прислонившись к стене, методично проводя бруском песчаника по лезвию топора. После ударов по Большой Берте я считал его оружие безнадежно испорченным, предлагая выковать у кузнецов новый. Но Лутов отказался, правя свое оружие каждую свободную секунду. И, надо сказать, топор выглядел так, словно им не лупили по огромной пушке.
— Макс Са!
— Сиди, — пресек попытку гиганта подняться, надавив на плечи, — как себя чувствуешь?
— Как женщина, дающая жизнь ребенку: все сражаются, а я здесь хозяйство грею, — в голосе Богдана звучала нескрываемая обида.
— Богдан, ты сломал ребра. Участвуй ты в бою, пользы от тебя было бы мало, а погибнуть мог запросто. Хватит с меня смерти Борда и Селида и остальных воинов. И не надо дуться, родить всё равно не получится, — вспомнил прикол из мединститута. Прикол Богдан понял, но весело рассмеялся и, закашлявшись, схватился за бок.
— Вот видишь, тебе даже смеяться больно, а ты хотел топором махать. Твои братья достойно бились, можешь считать это своей заслугой. Отдыхай, ешь, набирайся сил. Помни: чем дольше ты будешь вести себя без резких движений, тем быстрее поправишься. Бывай!
После Богдана была Ната: она не жаловалась, но ей явно не хватало внимания. Ната вместе с женой Шарма, с которой сдружилась, шила мешки для картечи. Увидев меня, Наима поздоровалась и ушла, сославшись на дела.
— Прогуляемся?
С готовностью кивнув, Ната накинула на себя козью шкуру. Мы неторопливо прошлись по Мехику, здороваясь с встречными. Со стороны это выглядело как обычная прогулка нормальных людей. Но я просто повторно обходил позиции, периодически давая указания. Честно говоря, я не совсем приспособлен к семейной жизни. В предыдущий период было то же самое: постоянная нехватка внимания моим женам. Но там была иная ситуация — они все были из каменного века, даже проклятая Сед, избалованная стерва и предательница. Для них всё общение с мужем ограничивалось парой фраз: в каменном веке женщина — просто необходимый атрибут в жизни мужчины.
С Натой иначе — она была из будущего, где женщины, пожалуй, имели больше прав, чем мужчины. Ей требовалось внимание, она смогла принять реалии времени, в котором очутилась. Но и я мог дать чуть больше, уделяя ей внимание, вовлекая в процесс.
— Нужен твой совет, Ната, — мы как раз подходили к озеру, — как ты считаешь, какова вероятность, что Дитрих построит плоты и попробует атаковать нас по воде?
— Пятьдесят процентов, что так и случится, — не задумываясь ответила девушка, не отпуская мой локоть.
— Почему пятьдесят? Как именно ты посчитала, что именно такова вероятность? — я даже остановился, ожидая ответа.
— Дитрих может атаковать по воде, а может, и не атакует. То есть шансы равны — значит пятьдесят процентов, — если бы не серьезное лицо, я бы решил, что она издевается. Но Ната говорила вполне серьезно.
— У тебя железная логика, — пробормотал, мысленно кляня себя: «Нашел у кого спрашивать совета». Спроси я Нел, та постаралась бы объяснить мне из своего жизненного опыта, боязни воды дикарями. Миа почти однозначно решила бы, что водный путь приоритетен для нападения: ее племя всегда охотилось в воде и не боялось на простых плотах уходить в открытое море.