Два года назад он погряз в своей мести, словно в вонючем дерьме. Смерть за смерть — вот каким был девиз его стаи. Из-за этого он лишился Николь. Роман поклялся умирающей, делающей последние вздохи, что с её смертью он прекратит месть и вражду между стаями, а также оставит в покое охотников. Он подтвердил свою клятву, когда был в волчьем обличии. Даже спустя время его вой слышен был ему во снах, и Роман просыпался от этого кошмара весь в поту. Этот девиз он сжёг в своём сознании, когда смотрел, как языки пламени пожирали его любимую. И что теперь? Джеральд хотел, чтобы он ещё и предал свою клятву? Хотел, чтобы он совсем опустился на самое днище? Безумно хотелось схватить его за горло и заорать в лицо, чтобы катился из его клуба ко всем чертям, но Роман продолжал расслабленно сидеть на диване и пить двойной виски. Он со временем привык сдерживать свои порывы.
Чтобы дальше не слушать трескотню брата, Роман полностью сосредоточил внимание на брюнетке, которая танцевала посреди танцпола. Он уже несколько дней наблюдал за ней только ради того, чтобы убить свою скуку. Что-то было в ней схожее с его извечным состоянием. В ней чувствовалось одиночество, и не потому, что она всегда приходила совсем одна и не заводила ни с кем знакомств; а танцевала она словно в последний раз, как будто жила одним днём, прямо как он сам. Нет. Она совсем не интересовала его как женщина, хоть и была, бесспорно, красива. Роман всегда умел ценить красоту и всё красивое. Несколько раз к ней приставали назойливые бойфренды, но он сразу понял, что девушка может за себя постоять и отшить нежелательных ухажёров. Его она заинтересовала именно тем, что казалась ему одинокой, и тем, что, похоже, её устраивало это одиночество и она смирилась с ним, а быть может, была всегда одинока. Он особенно завидовал ей, представляя, что на самом деле это так, и он не ошибся в своих молчаливых рассуждениях, глядя на танцующую, немного необузданную в танце дикарку.
Слишком поздно до Романа дошло, что брат заметил, за кем он наблюдает, и, конечно, неверно истолковал его заинтересованность девушкой. Джеральд уже пробирался к брюнетке, распихивая танцующих. Роман в мыслях всё же сделал ставку на брюнетку, хоть Джеральд был обаятельным малым с приятной внешностью и принимал уже мужские черты лица, а телосложением он уже догнал старшего брата — достойная замена Роману. Дальше он с неподдельным интересом наблюдал, как брат пристроился к ней сзади и приобнял за талию, что-то прокричав ей на ухо, стараясь перекричать громкую музыку, на что девушка обернулась, улыбаясь, и Роман уже знал эту обманчивую улыбку, что не предвещала ничего хорошего. Уже через несколько секунд Джеральд согнулся пополам, а брюнетка направилась на выход из клуба. Роман про себя усмехнулся и подал знак официантке пополнить их стол алкоголем, который, вне сомнения, потребуется уязвлённому брату.
Всего на несколько секунд он отвлёкся от парочки и в следующий момент понял, что их и след простыл, а это означало, что Джеральд применил свои сверхспособности, что были запрещены на людях. Какое-то время Роман продолжал сидеть, стараясь продолжать оставаться безразличным к участи дикарки, собственно, так он её про себя прозвал ещё несколько ночей назад. И всё же Роман не мог позволить себе оставаться равнодушным, что было в первый раз за два года. Он прекрасно знал, чего добивается его брат, и уже знал наперёд исход.
Роман допил виски и не спеша направился на выход, попутно кивая знакомым. А куда спешить? Он был уверен, что Джеральд уже сделал своё дело, и Роману оставалось только прибрать за братом. И самое главное, нужно было избавиться от его назойливого присутствия. Что ж, вот и появился подходящий предлог. Все сверхъестественные существа, которые посещали его клуб, знали, что нельзя следить в нём. От этого закона не освобождался и его брат, и теперь автоматически был в чёрном списке.
Фантазией особо Джеральд никогда не отличался. Роман нашёл его в тёмном переулке возле служебного выхода клуба. Девушка лежала без сознания на влажном после моросящего дождя асфальте. Совсем скоро она умрёт от укуса брата. Обращение было исключено, так как это мог делать только альфа — собственно, он. Не нужно было ломать голову над тем, зачем припёрся брат. Стае нужны были новые воины для борьбы с врагами.