Обзор с карниза просто замечательный! И галеру и всадников врага я вижу прекрасно. Галеру на воде увидеть легко, но вот всадников на лесной дороге – это фантастика. Ничего подобного, те самые блики с острия копий, которые я так мечтал затемнить. А ведь в самом деле, вернусь домой, прикажу затемнить!
Приказал выстроить напротив пристани палаточный городок и спрятать воинов в рядах палаток. В открытую стоят только люди барона, мои парни внутри палаток прячутся. Зато тяжёлые арбалеты лупят на предельных дистанциях, но только по конным. Галере решили дать возможность пристать к пристани, а вот тогда работают все арбалеты и ломятся мои пираты на абордаж. Судя по тому, что галера идёт в город, то на её борту сотня, отбывшая на острове свой срок, отпускники. Захотят ли они пристать к берегу? Сложный вопрос. Оно им надо? Зачем им приставать к берегу, если конных много? А если конных начнут избивать? Тогда с галеры заставят бросить в бой отпускников. Поэтому корректируем общий план боя, пираты из—за палаток бьют конных. Все арбалеты бьют в конных. Выдержит ли хилый строй телег? Особо зверствуют скорострельные китайцы.
Главное – это не пущать к телегам конный строй, иначе начнётся свалка и нас лошадями закидают раньше, чем мы сможем что—то предпринять. Синхронность в расстояниях – это здорово. Галера подошла к берегу на расстояние до пятидесяти шагов и начала метать из баллисты всякую дрянь, типа камней и зажигательных снарядов. Скрипя сердце, приказал не отвечать, а продолжать отражение атаки всадников. Тяжёлые арбалеты шлют на пределе скорострельности во врага болты. Видимо, выстрелы результативны, поскольку в небо полетели сигнальные стрелы, а галера начала разворачиваться для выполнения манёвра причаливания. На палубе забегали люди, выстраивая ряды со щитами и копьями и готовя два щита сходней, по абордажному варианту. Как же их, зараза, много! Но не до них.
Конные растеклись вдоль дороги в два и три ряда, осыпаемые болтами из отряда Бленда и моими пиратами. Несколько пиратов за палатками лежали недвижно и в луже крови. Баллиста успела нанести урон моему отряду. Сигнал рога и конная лава полетела на нас. Ха—ха—ха1 Ха—ха—ха! Умора! Дедушка бабушку опередил! Скрыть следы фортификации в виде трёх канав и брустверов на открытом месте невозможно. Кто захочет скакать по таким чудесным препятствиям? Естественно, все конные ломанули туда, где препятствий нет. Если деревня выгорела, есть ли там препятствия? Что скрывать, обгорелые трупы, конечно, были, но такое уж это препятствие? Поэтому все всадники сжали фронт и понеслись через пепелище.
Нам пришлось сказать – спасибо, за наше счастливое избавление от неминуемой смерти тем, кто вчера решил поджечь деревню. Кто бы мог подумать, что под каждым строением был сделан прочный погреб. Потолок у погребов или подполья был прочный, но это до пожара. А когда огонь прожёг дерево, то прочное дерево превратилось в структуру из древесного угля. И на моих глазах все ямы в деревне наполнялись лошадьми и всадниками. В поднятой копытами чёрной саже и пепле видимость далека от идеальной.
Обычно, в атаке видимость сокращается до крупа скачущего перед тобой коня. Вот и валились всадники в непонятно откуда взявшиеся ловушки, а командиры не могли понять, что там происходит в чёрной стене сажи и пепла. С уступа картина была почти прозрачной, поэтому арбалеты работали с максимальной скоростью. Не тяжёлые, а скорострельные. Стрелки за тяжёлыми арбалетами выцеливали в каше вражеского войска тех, кто пытался предпринять действия для исправления ситуации. Отдельным всадникам удавалось выскочить к телегам, но частично колья против копыт, а чаще арбалетный болт заканчивали движение коня и всадника дальше.