Нанесен урон 130
Нанесен урон 85
Нанесен урон 91
— Посыпались сообщения.
“Урон гораздо меньше ожидаемого. Слабое заклинание? Может быть. Или, что вероятнее, у них большое сопротивление к физическим атакам и тьме. Хм… Чертовы механоиды довольно быстро оправились. Даже потеряв зрение они, кажется, могут каким-то образом ощущать пространство и совсем не теряются в нем. Хотя чего я еще ожидал? Плохие новости. Ладно. Ничего. Иначе было бы подазрительно легко расправится с тридцатиуровневыми монстрами.” — думал я, ощущая как ко мне приближаются противники.
Я, используя где-то половину своей максимальной маны и внушительную часть ауры, что пронизывала воздух, создал множество тонких, но крепких, неподвижных нитей-лезвий, как в бою с ящеролюдами-убийцами. По задумке, такая плотная концентрация должна была убить монстров, несущихся ко мне с большой скоростью. Но… опять только сообщения об уроне.
Нанесен урон 200
Нанесен урон 324
Нанесен критический урон 540
Нанесен урон…
…
…
Нанесен урон 80
“Хм… Ясно. Понятно. Существа это, может быть, и не очень сильные, особенно по отдельности, но до ужаса живучие — пять тысяч здоровья и невероятно крепкая броня. Ладно. Сменим тактику.”
Я активировал боевую медитацию и, осторожно уворачиваясь (за счет огромного интеллекты, высокой ловкости и контроля окружающего пространства) восстанавливал собственную ману. Даже с прибавкой мудрости это был процесс небыстрый: аура требовала больших затрат.
“Может, рукопашку прокачать? Нет. Зачем она магу? Даже если у мага сила — сто. К тому же опасно вот так качаться во время боя.” — я играючи защищался от выпадов шестируких механоидов. Я наслаждался этим прекрасным чувством битвы. Этим боевым ражем, что в десятки раз ускоряет твое восприятие, заставляя время течь медленнее. Вот прямо в мою голову направляются четыре острых клинка, в спину — еще четыре, три нацелены на мою шею два на ноги. Увернуться от такого без магии попросту невозможно. Но стоит лишь не много сместить баланс, подействовать магией на пару точек, как тут же появляется прекрасная возможность присесть и перекатом (прямо как в старых играх) уйти с линии атаки. Снова клинки на меня? Снова уворот, в другую сторону.
Бар маны восстановился. Я вновь выпустил волну тьмы, ту же, что в начале. Она вновь откинула противников назад. Для создания следующего заклинания, вернее даже целой системы заклинаний, потребуются чуть больше времени.
Первое: я собрал всю тьму возле себя. Это лишило меня лучшей защиты: абсолютного магического зрения и магического щита, но я не переживал: прокаченный ‘Мудрец’ спасет меня из любой безвыходной ситуации. Быстро сжимая энергию я создал восемь шаров. Подумать только, энергия что еще не так давно погрузила во тьму тысячу квадратных метров метаморфировалась в восемь шариков, с кулак каждый. Но меня подобный результат не устроил. Я продолжал сгущать энергию.
На то, чтобы уменьшить размеры шаров до радиуса пятирублевой монетки, я потратил секунду. Вроде немного. Но в бою для меня прошла вечность. Часть моего разума, которая не занималась ни медитацией, ни анализом заклинания, ни просчитыванием следующих ходов, рассматривала бегущих на меня механоидов во всей красе. Помимо очевидных особенностей (вроде шестирукости, отсутствий гениталий и как таковых органов осязания, за исключением двух черных изгибающихся пластинок — глаз и узкой полосочки — рта) в глаза бросались рисунки. Замысловатые, черные, красные и белые узоры на металлическом теле были единственным, что отличало особей друг от друга. Четкие, резкие и плавные, кривые и косые; иными словами: любые линии, составляли странный боевой раскрас.