Словно морской корабль, лавирующий среди рифов, я прошёл, между стоящими, как попало столами с постояльцами, и оказавшись напротив Гретхен, все это время не спускавшей с меня глаз, спросил:
— Что нового?
— Много новых посетителей, толку нет — один мусор, — она красноречиво оглядела меня с ног до головы и облизала губы. — Нечета некоторым.
— Ганс передал вам привет, и ещё, вот эту бумажку.
— О! Это просто замечательно!
Как только свёрток коснулся её рук, он тут же куда-то исчез. От её взгляда по телу покатились приятные волны, а она словно зная об этом, и довольная произведенным эффектом, сказала:
— Вы оказали мне бесценную услугу! И несмотря на то, что вы достойны много большего, примите, пожалуйста, пока эту скромную награду.
Я в очередной раз удивился, что "бесценная" услуга Гретхен, как и "неоценимая" услуга Ганса, тоже имеет свою цену, потому что мой кошелёк вновь потолстел на целую сотню золотых. Однако, по поведению Гретхен было понятно, что я могу рассчитывать на гораздо большее.
— Выполнить твою просьбу было нелегко! Поэтому, чтобы отблагодарить меня, этих денег явно не достаточно, а слова вообще не нужны. И если ты понимаешь, о чем я говорю, тогда давай-ка поскорее где-нибудь уединимся, и перейдем от слов к делу!
Красноречивый взгляд, был единственной реакцией на мои слова. И этим всё и ограничилось. Затем, она встрепенулась и казалось только сейчас, внезапно вспомнив о чем-то, поспешила сказать:
— Кстати, ваша комната уже готова! Хотите взглянуть на неё сейчас, или сразу после ужина? У нас сегодня на ужин жаркое по-домашнему и цыпленок в сметанном соусе.
Спокойствие моего желудка, гораздо важнее внимания всех любвеобильных красавиц в мире. Только сейчас я понял насколько проголодался. Нет, теперь длительное голодание никак не отражалось на моей выносливости и здоровье, но устойчивая психологическая зависимость по-прежнему сохранялась. Кроме того вкусовые ощущения, наряду с остальными, были накручены по максимуму и я не мог себе отказывать в удовольствии вкусно поесть, когда представлялась такая возможность. Поэтому, я пока решил отложить более близкое знакомство с Гретхен на потом, и с удовольствием принял ее предложение, насчёт ужина. В конце концов, она-то никуда не денется, а вот ужин может остыть!
После того, как мне нашли свободный стол и расставили на нем озвученные блюда, Гретхен, проконтролировавшая все это, сказала:
— Ну, не буду вам больше мешать. После ужина, я покажу вам ваш номер.
И она как бы случайно, плотно прижалась ко мне своим полуголым бедром. Последние сомнения исчезли, как утренний туман в жарких объятиях, знойного южного солнца.
— А то! Буду ждать с нетерпением!
И я по-хозяйски хлопнул её по аппетитной попке. Она игриво взвизгнула, и притворяясь возмущенной, отодвинулась немного в сторону. Затем, пожелала мне приятного аппетита и удалилась, соблазнительно покачивая налитыми бедрами и постоянно уворачиваясь от пытавшихся схватить ее наглых рук посетителей, сидящих за соседними столиками. При этом, она нещадно лупила влажным полотенцем не только по виноватым рукам, но и по тем, кто их бессовестно распускал, попадая куда угодно, по бугристым плечам, широким спинам и бестолковым головам.
Ужин оказался хорош, но я уже думал о других вещах. Поэтому, я постарался бысрее расправиться с ним, чтобы поскорее перейти от одного удовольствия к другому.
Гретхен, как и обещала, терпеливо дождавшись, когда я поужинаю, поднялась вместе со мной на второй этаж, чтобы лично показать мне номер. Может быть, в номере было и уютно, и этому не в малой степени способствовали и этрурианская мебель и ганджубарские ковры, но только я всего этого не заметил, как и бывшую столицу, которую по словам Гретхен, можно было наблюдать из окна, потому что мной овладели более приятные мысли. Невероятными усилиями мне приходилось удерживать себя в руках, когда Гретхен, изящно выгибаясь, застилала мою постель. Наконец, справившись с упрямым бельем, и доведя меня при этом до полуобморочного состояния, Гретхен подошла ко мне вплотную и тихо выдохнула:
— Постель готова!
К этому моменту от моей воли уже почти ничего не осталось. Поэтому мне уже ничто не мешало и я нежно обнял её, морально и физически настраиваясь "утешать" безутешную вдову всю ночь. Но она выскользнула из моих объятий и направилась к выходу. Ничего не понимая, я с удивлением наблюдал, как она подошла к двери и… Закрыла дверь изнутри на задвижку.